для ясности. А Тамара – совсем другая. Ее боль, обиды не помешают ей выполнить то, что она считает своим долгом. Тот, кто отнял жизнь у ее мужа, не может остаться безнаказанным. Знаешь, она сейчас очень больна – и физически, и душевно. И при этом ничего маниакального. Она отдает себе отчет в том, что он страшно обидел ее, но не может смириться с тем, что у него отняли жизнь. Тамара думает, что сейчас нужна ему еще больше, чем при его жизни.
– И она права.
– А что следствие? Что-нибудь нашли?
– Типичнейший висяк. Девица неизвестна. Квартиру снимала не она, а какой-то тип, о котором хозяин ничего не знает. Платил, и все. Эксперты определили, что замок на двери открывали ключами-копиями. Бог знает, сколько их есть. Как раз ключ с отпечатками пальцев девицы, которая была с Вадимом в ту ночь, найден в квартире. Паша склоняется к мысли, что ее увез убийца или убийцы и убили в другом месте. В общем, ничего, за что можно было бы уцепиться. В общем, Тамаре дом продавать пока незачем.
– Нет, я так не думаю. Я и ей сказала, что это правильное решение, даже обещала помочь. В смысле – Алена его хорошо продаст. Зачем Тамаре этот дурацкий дом, с которым будут связаны ужасные воспоминания, подозрения и все такое. Пусть его продаст и едет путешествовать. Конечно, после того, как ты найдешь убийцу мужа.
– Ну ты даешь. Все за всех решила?
– Да. В общих чертах.
В кармане Сергея запел телефон.
– Да, слушаю. Да. Нет? Как же ты этого не знал? Но кто-то ж там убирает? Нет? Удивляюсь таким порядкам! Пока. – Он нервно заходил по комнате. – Ты представляешь, там две недели нет дворника и никто не убирает!
– Сережа, что с тобой? Ты возглавил движение «За чистоту наших дворов»?
– Вообще-то, кроме меня, кажется, это сделать некому. Я попросил участкового Гольяновского ОВД Мишу Емельянова найти дворника того дома, где Вадима Коркина убили. Дворники знают о любой квартире все, что можно знать и чего нельзя. Миша звонил. Оказывается, дворника две недели нет, и никого это не колышет. А ведь в квартире могут появиться люди. Мы с Пашей решили ее не опечатывать и наружку не ставить. Неизвестно ведь, когда появятся. Паша просто не в состоянии наблюдателей на неопределенное время с неконкретной задачей ставить… А вообще-то, может, это шанс. То, что дворника там нет. Его можно внедрить… Нашего дворника.
– Что ты на меня так смотришь? Сережа, ты же не думаешь… Сережа, ты совсем идиот?
Просыпаться не хотелось по конкретной причине. Она и спать-то толком не давала, но для того, чтобы открыть глаза и принять свою участь, Дине не хватало мужества. Но участь сама безжалостно приблизилась к ней.
– Проснись, Диночка, – произнесла она сочувственным голосом Алены. – Нам пора.
Дина сначала резко села на постели, затем в ужасе уставилась на ворох незнакомых вещей в руках Алены. Их очертания и гнусность расцветок вызвали у нее отторжение и чувство безнадежности.
– Ну что
