более за него. Могу ли я как-то опротестовать решение родителя?
Флокс прищурился и сжал губы. Покачал головой и заговорил мягко, как с сумасшедшей.
– Не можете. Если не ошибаюсь, в ближайшие полгода он ваш опекун. Когда вы были замужем, о вас заботился супруг, но теперь эта обязанность снова вернулась к отцу…
– Что же мне делать? – выпалила Гортензия и часто заморгала, чтобы не разреветься. Бегство исключалось: пока ей не исполнилось двадцать пять, она даже чихнуть не могла без разрешения опекуна, не то что уехать куда-нибудь. А снова оказаться в лапах Белдона не хотелось. Она и сейчас просыпалась в холодном поту от кошмаров, стоило только вспомнить о нем перед сном.
Душеприказчик скривился в усмешке лихача, обогнавшего соперников на скачках:
– Можно выйти замуж за кого-нибудь другого, не дожидаясь ни разрешения родителя, ни истечения срока траура, – объявил он. – Конечно, ваш брак смогут опротестовать, но любые трения – это время, а вам надо выиграть всего лишь полгода. Не так уж много, – задумчиво погладил усы. – Только учитывая, так скажем, статус претендента на вашу руку, мужчина вам нужен заинтересованный.
Гортензия пожала плечами. И без того призрачная надежда утекала сквозь пальцы, растворялась снегом по весне. Реветь хотелось все сильнее.
– Где я такого возьму? – вздохнула она. – Денег нанять у меня нет, а бескорыстных идиотов, готовых связываться с Белдоном Патраком, днем с огнем не сыщешь.
– Учитывая ваши отношения с супругом, – осторожно затянул Флокс, – у вас наверняка есть любовник. Может быть, стоит начать с этого мужчины…
– Нет у меня любовника, – созналась Гортензия и почувствовала, как кровь приливает к лицу. Будто поведала о чем-то постыдном. – И не было никогда, – облизнула пересохшие губы. – У меня только муж был и еще… – замялась, но собеседник понимающе закивал, позволяя не объяснять дальше.
Протянул руку и осторожно накрыл сложенные в замок ладони Гортензии. Подавила первый порыв избавиться от прикосновений, и душеприказчик продолжил как ни в чем не бывало.
– Не волнуйтесь! Приходите завтра к ужину. Обсудим, чем помочь вам, в непринужденной обстановке.
– Вы не боитесь Белдона? – прищурилась Гортензия. Ей казалось, деверь – человек бесконечной власти и держит в страхе всех.
– Немного, – улыбнулся Флокс и сжал ее ладони. Его пальцы показались обжигающе горячими. – Но я хочу вам помочь.
– Спасибо! – отняла руки и поднялась с места. – Я пришлю записку, когда все обдумаю, – сгребла документы и положила их в сумочку. – Вы не представляете, как много значит для меня поддержка, – сообщила запальчиво. – Но мне надо понять, вправе ли я втравливать вас в неприятности.
Улыбнулась и, кивнув на прощанье, попросила выпустить через черный ход. Флокс открыл дверь и проводил гостью задумчивым взглядом.
На улице
