продольными полосами на бедрах… возможно, маскарадный костюм скелета. На Эмили… Фигура, сидящая рядом с ней, намного крупнее, с более широкими плечами и мощными руками. Густые черные волосы, из основания шеи торчит что-то, похожее на болты. Мешковатая рубашка с драными рукавами.
Скелет рядом с чудовищем Франкенштейна. В таком виде эти двое могли прийти с костюмированного бала. Или готовились пойти туда.
Мужчина достал металлическую фляжку, отвинтил пробку и стал пить. Затем передал фляжку Эмили, которая едва ее не уронила. Он подхватил фляжку и снова подал женщине, но уже более осторожно. Она стала пить, но закашлялась и принялась махать ладонью перед ртом.
Они разговаривали. Звука не было, но то, что эти двое беседовали, легко угадывалось по их кивкам, жестикуляции и движению тел. Время от времени они прикладывались к фляжке. Через несколько минут мужчина сдернул маску с застарелыми шрамами и удалил пластмассовые болты, которые удерживались на месте проволокой, согнутой полукругом, огибающим шею сзади. Стащил с головы парик, крепившийся ко лбу при помощи мягкой резинки. Швырнул весь свой наряд на стул, стоящий перед письменным столом. Он был уже без костюма, но угол наклона камеры над головой не давал возможности Халли рассмотреть его, а значит, и опознать, если она позднее столкнется с ним.
Эмили села вполоборота к мужчине, поцеловала его, обвила руками, прижала к себе. Они целовались по-серьезному.
Так у нее был любовник… Ну что ж, выходит, ей повезло. Ведь год – это долго, очень долго. «Но, – подумала Халли, – правильно ли я поступаю, смотря эти записи? Ведь это нехорошо, шпионить за подругой подобным образом».
Подумав, она решила, что эта камера предназначена для видеонаблюдения. Пожелай Эмили записать для себя на память свои сексуальные похождения, она воспользовалась бы другими средствами.
Эмили лежала на спине, и Халли впервые смогла увидеть ее лицо. Оно выглядело так, словно было окрашено из баллончика с белой краской, которым наносят предостерегающие знаки в виде черепа со скрещенными костями, и было ярче всех остальных предметов, попавших в кадр. Мужчина лежал рядом, уткнувшись ей в шею; он ласкал ее, целовал, но его лицо не попадало в камеру. Его бедра оказались поверх ее бедер. Одна рука торопливо блуждала по ее телу, поглаживая и тиская, то и дело останавливаясь, чтобы ласкать и страстно прижимать к себе женщину, распаляя страсть. Спина Эмили выгнулась, словно в экстазе. Халли увидела, как раскрылся ее рот в не слышном сейчас страстном стоне.
Она прошептала что-то на ухо мужчине… и заснула.
Это показалось Халли более чем странным. Эмили никогда не пользовалась наркотиками, нечасто пила пиво, довольствуясь одним бокалом, и чрезвычайно редко разрешала себе пропустить еще один. Так что же тогда произошло? Может, потеряла сознание?
Мужчина сидел на койке, прислонясь спиной к стене, и смотрел на нее. И снова – какая досада! – Халли видела только
