меня насквозь.
И конечно, это еще добавляет ему привлекательности. Кто бы сомневался.
Я бы закатила глаза, но тогда сразу станет понятно, что у меня в голове.
– А мне нравится, когда ты без очков, – поддразниваю я. – Снимай их почаще.
Он не разделяет моего веселья.
– Лучше тебе побыстрее выучить, что здесь позволено делать, а что нет, или ты будешь умолять о переводе еще до того, как мы с тобой закончим.
– Это не в моем духе. – Я выдерживаю его взгляд. – Если я что-то хочу, то беру. Если я что-то хочу… считай, оно уже мое.
Парень хмурится еще сильнее и занимает еще больше моего личного пространства, возвышаясь надо мной, как огромная скала.
– Это наша школа, Белоснежка. Наш город. Ты еще заплатишь за свою выходку с тачкой Ройса. И ты научишься себя вести. Здесь, – он вскидывает нахмуренную бровь, – правила диктуем мы, а ты им следуешь… как послушная маленькая девочка. – Последние слова он добавляет дразнящим шепотом.
Это сексуально, стоит отдать ему должное, но этот придурок вздумал поучать меня. Он опускает нарочито безразличный взгляд на мою грудь, хотя моя тесная черная майка не скрывает буфера, которыми «благословила» меня моя мать.
Помню, какая гордость ее переполняла, когда у меня наконец «выросли сиськи». Она говорила, что ни один мужик не сможет устоять перед ними. Больная стерва.
Но вскоре они стали проблемой, потому что ее клиенты вдруг захотели ее дочь, а не ее саму.
В его челюсти начинает дергаться мускул, и я огрызаюсь.
– Я услышала тебя, здоровяк, – шепчу я, и его фарфоровые глаза медленно поднимаются. – Ты сильный, я слабая. Ты король, а я оборванка. Что-то еще?
Я чувствую всем телом, как двигаются его мышцы, его зрачки расширяются, и, черт меня побери, выглядит это все невероятно соблазнительно.
Мне даже хочется еще чуть-чуть поиспытывать его терпение.
– Эй, Мэддок, – окликает его дружок с игривыми ручонками. – Перкинс уже идет.
Мэддок специально дожидается того момента, когда директор выходит из-за угла, и только тогда делает шаг назад.
Мистер Перкинс переводит взгляд с парней на меня и торопливо подходит ко мне.
– Мисс Карвер, – мямлит он. – Все в порядке?
– Все отлично, – с фальшивой широкой улыбкой говорю я.
Он не верит мне, но ничего не говорит и поворачивается к троице.
– Парни, – выплевывает он, – почему бы вам… не взять себе немного еды? Я прослежу за тем, чтобы Рэйвен нашла все, что ей нужно.
Троица и директор недружелюбно таращатся друг на друга, и здоровяк наконец отвечает:
– Почему бы вам не поцеловать меня в задницу и не вернуться в свой кабинет, где вам самое место?
У меня глаза на лоб лезут, и я едва сдерживаю улыбку, но лица парней остаются совершенно серьезными.
Очевидно, что они не испытывают к директору ни капли уважения.
