едва понимала свои собственные мысли и понятия не имела, что думает Джонатан.
– Я думала, что да, пока он не оставил меня стоять у двери в полном одиночестве.
– Ты думаешь, он таким образом наказывает тебя из-за прошлого?
– А разве нет?
– Может быть, есть и другая причина? Десять лет – долгий срок. Уверена, в его жизни, как и в твоей, было много событий.
Один за другим я выуживала из памяти факты о жизни Джонатана.
– Он разведен. Детей нет. Думаю, он много работает. Живет в квартире недалеко от меня.
– Развод – это серьезная перемена в жизни, и часто она связана с большим стрессом. Он всегда казался тебе неуязвимым, но Джонатан – человек, и он чувствует боль, как и все остальные. Может быть, не ваше прошлое повлияло на его желание увидеть тебя снова, а его нынешняя ситуация?
Мы с Тиной часами работали над трудностями, которые я испытываю, пытаясь поставить себя на место других людей. После того, как Джонатан ушел, я провела весь день, пытаясь разобраться в этом самостоятельно. Мое разочарование росло, потому что, как бы ни старалась, я никак не могла понять, в чем дело. Я просто предположила, что он зол на меня за то, что я сделала. Из-за этих размышлений я не могла расслабиться и, следовательно, не могла заснуть, поэтому совсем перестала высыпаться. Однако менее чем за пятнадцать минут Тина без особых усилий распутала для меня проблему, и я наконец все поняла. Все эти дополнительные шаги так утомительны. Помню, как я была ошеломлена, когда Тина объяснила, что большинство людей могут сделать эти выводы мгновенно, вообще без какого-либо дополнительного анализа. Удивительно… а еще душераздирающе мучительно, потому что я никогда не буду такой.
– Я просто… Так сильно хотела получить шанс показать ему, что теперь я другая. Что я уже не та девушка, какой была тогда.
– Но это то, чего хочешь ты. У него тоже есть право голоса. – Тина что-то записывает в блокнот, который лежит у нее на коленях. – Как ты думаешь, Джонатан хотел бы, чтобы ты изменилась?
– Разве не все такого хотят? Как можно не хотеть, чтобы кто-то изменился после того, как он причинил тебе боль?
– Изменить свое отношение к чему-то – не то же самое, что изменить себя как личность. Джонатана здесь нет, так что не могу за него поручиться, но за те годы, что я веду терапевтические сеансы, я разговаривала со многими людьми. И чаще всего слышу от них, что другой человек изменился. И ни один из них никогда не говорил так, будто это хорошо.
– Как ты думаешь, что мне делать?
Тина качает головой.
– Это твое домашнее задание на следующий раз. Я хочу, чтобы ты сама мне сказала.
8. Анника
Иллинойсский университет в Урбане-Шампейне
1991
Джонатан вышел из Линкольн-холла, когда мы с Дженис проходили мимо, направляясь на занятие. Он улыбнулся и поздоровался. Я промолчала.
– Кто это был? – спросила Дженис.
– Джонатан. Из шахматного клуба.
– Тот
