немного молчание разбавить, – покажу тебе крепость. Расскажу, куда можно ходить, куда нет. А также решим, что ты будешь делать.
– А я не могу просто сидеть в комнате, дабы мы виделись пореже? – уточнила Вольха, чем вывела из себя.
– Ежели думаешь, что я горю желанием тебя созерцать с утра до вечера, не тешь себя такой надеждой. Мне всё равно до тебя!
– Тогда зачем? – заморгала часто, словно в растерянности пребывала. – Блажь? Просто, чтобы вернуть то, что родители обещали… – задохнулась предположениями. – Это же глупо… – помялась несколько мгновений. – Аль сердце тебе моё нужно? – шепотом обронила догадку.
Не ожидал от неё такого. Даже жевать перестал. Так резко вперил взгляд в жену, что она сбилась с мысли на миг:
– Занято оно…
– Мне всё равно, кем занято твоё сердце, Вольха. Мне не нужна твоя любовь, потому что это чувство мне чуждо, как и сострадание.
– Тогда зачем?
– Хочу.
– Я тебя ненавижу…
– Мне плевать, что ты ко мне чувствуешь, – вернул «любовь» с той же искренностью: – Главное, ублажай по моему велению и хотению, и год быстро пролетит. А там долгожданная свобода… – сам не ожидал от себя столько ядовитой насмешки.
– Так тебя вроде и ублажать не надобно. Ты же, как животное. Возжелал – взял.
– Это право не животного, а сильного, – покоробило такое замечание, хотя чего греха таить, сам на звериную похоть пенял.
– От животного человека отличает умение себя в руках держать и не кидаться на слабых. Нет чести в том, кто силу супротив заведомо его слабее применяет, – огорошила едкой мыслью, в коей была разумность.
– Так я и не кидаюсь. Ты жива, здорова, хотя порки заслужила, пока обжималась с княжичем. Аль я чего-то не понял? Пропустил? Нравы тепереча свободней стали, и замужние девки с кем непогоди могут любиться?
Вольха покраснела, рот открыла было, но так и выдохнула, явно слов не найдя.
– Вот и придумай себе за это наказание! Дабы я не переборщил, а то… душа у тебя ранимая, плоть слабая. Не то скажу аль сделаю, а ты и не переживёшь… Как я потом оправдываться перед батюшкой твоим буду? И княжич твой любый роптать на меня станет. А так. Воротишься домой… Светозар у порога аль под окошком ожидать тебя будет, – растягивал слова, пристально следя за женой, – аль у дерева?.. Тебе же так боле нравится, верно?..
Обмолвиться о том, что задело меня их общение, негоже было. Слабость мою показывало. Но дорогА реакция Вольхи на то, что мне ведомо и о чувствах её трепетных, и о женихе из другого княжества, кто давненько пороги их дома обивал, желая заполучить княжну Грозненскую.
И о том, что видел их…
Пусть не всё слышал, но глазам доверять привык.
Вольха со Светозаром под ивой долго обжимались, шушукались, а до этого в доме княжьем княжнич за ней хвостом ходил, следил, момент поджидал, чтобы её заловить… И что важнее всего, а для Аспида раздражительней
