улетел Мика и когда он может вернуться. Клэри была так озабочена его исчезновением, что начисто забыла обо всем остальном.
– Дерьмо, – цедит она, забывая, что Энни еще находится рядом.
– Что такое? – интересуется Энни.
Клэри мотает головой.
– Ничего. Я просто вспомнила, что надо работать. Сегодня мисс Минни встречалась с доктором в Гринвилле, но завтра мне нужно отвезти ее на прогулку и сообразить что-то на ужин. А значит, я не смогу искать Мику.
– Мику? – переспрашивает Энни озадаченно.
– Моего голубя. Того, что пропал.
– А, – отвечает Энни. – Я не знала их имена.
Клэри пожимает плечами.
– Другого я и не ожидала.
– Так какой из них был Микой?
– Не был, а есть. Он не умер, а просто пропал, – говорит она, от всего сердца надеясь, что так и есть.
– Прости, – говорит Энни и поправляется: – Какой из них – Мика?
– Тот, что с серебристыми перьями. Кентуккийский бриллиантовый, один из моих старичков. Я получила его от парня, который вывел эту породу. Я нашла одну из его потерявшихся птиц, а взамен он подарил мне Мику. С этого, собственно, все и началось. – Она обводит рукой голубятню, которую Фэй когда-то позволила выстроить в тени деревьев на заднем дворе.
– Ты никогда мне об этом не рассказывала, – говорит Энни.
Клэри пожимает плечами. Она не любит ворошить прошлое, потому что ей отлично известно, куда это может привести.
– Ты тогда все равно была на учебе. – Клэри пытается заставить свой голос звучать беззаботно и молится, чтобы Энни не вспомнила про Трэвиса. В последнее время она любит поговорить о Трэвисе и бесконечно бубнит, что «поступила правильно». Только вот у Клэри другое мнение на этот счет.
– Ты знаешь, я готова ради твоей свадьбы на что угодно, но не на такое, – сказала ей Клэри, когда они впервые заговорили обо всем этом. – Хочешь очистить свою совесть перед Корделлом Льюисом – валяй. Но, пожалуйста, не проси меня о том же. – Она возмущенно фыркнула, вообразив, что ее голос звучит сейчас как у Скарлетт О’Хара – если бы у той был пирсинг, татуировки и несуществующий в природе цвет волос. – Я не сделала ничего плохого Трэвису Даву, и, кажется, чувствует он себя прекрасно. С чего бы мне ворошить осиное гнездо? И зачем тебе это нужно?
К счастью, на сей раз Энни не связывает случившееся с Трэвисом, и разговор о нем так и не заходит. Впрочем, Клэри не сомневается, что скоро услышит это имя снова.
– Мика, – говорит вместо этого Энни и улыбается. – Кончики крыльев серебристые, как те камешки, верно?
Клэри поднимает на нее глаза и улыбается в ответ. Энни старается. Клэри видит и ценит это.
– Да, – соглашается она. – Те, что мы собирали, когда были детьми.
На лице Энни вспыхивает улыбка – как обычно ослепительная,
