совершенно безумен. Тебе и не снились такие симптомы, как у него. Магистр Маллин вместе с лекарем Финджером отчаялись с ним совладать. Но он пишет тридцать семь страниц в день. Идеальным шрифтом, без ошибок, без помарок. Может по десять минут вовсе не глядеть в исходник – пишет из памяти. Тридцать семь страниц в день, четыре книги за месяц. Когда ты будешь писать столько же – сможешь задавать кому угодно любые вопросы, и пускай попробует не ответить.
– Но он портит мой путь исцеления!..
Если бы Дороти имела способность к анализу, она легко поняла бы: Густав – не лекарь и не медбрат. Он – именно мастер, ремесленник, нанятый лечебницей, чтобы заставить писчий цех работать идеально. Вопросы исцеления и гармонии волновали Густава примерно в той мере, как капитана шхуны – чайки, гадящие на палубу.
– Я скажу Финджеру, пусть назначит тебе пять часов раздумий. Обмозгуешь свое исцеление как следует, настроишь душу на открытость терапии. А когда завтра придешь сюда – будь добра, отвечай на каждый дурной вопрос нашего птенца. Нужны ему числа – скажи. Хоть выдумай, хоть с потолка сними! Но чтобы к концу дня я увидел его тридцать семь страниц и хотя бы дюжину твоих. Иначе получишь полную гармонию, да с благодатью в придачу!
Монета – 3
Март 1775г. от Сошествия
Лаэм (королевство Шиммери)
За три дня до прибытия в Шиммери эскадры Лабелинов, повлекшего за собою громогласные торжества, в гавань Лаэма вошел небольшой корабль. На его флаге скалился пес, сидящий на бочонке серебра. Лишь истинные знатоки геральдики вспомнили бы принадлежность этого герба – а принадлежал он мелкому баронству в Южном Пути. При малых размерах судно имело прекрасное парусное оснащение и вполне могло оказаться как курьерским, так и пиратским. В пользу второго говорил тот факт, что капитан избрал для стоянки не Золотую гавань, излюбленную вельможами и послами, и не Чайную гавань, весьма удобную для купцов, а Залив Альбатросов – далекий от центра города и укрытый скалами от лишних взглядов. Более того, на свой страх и риск лоцман вошел в гавань ночью.
Темнота, конечно, не защитила корабль от внимания береговой стражи. Едва судно пришвартовалось к пирсу, как дюжина солдат с арбалетами и факелами окружила трап.
– Пусть капитан сойдет первым, – приказал командир стражников.
На пирс вышел мелкий круглолицый мужичок в неприметной одеже. Судя по тому, как шатко он ступал по трапу, мужичок был не капитаном и не матросом, а пассажиром корабля.
– Вам не нужен капитан, господа, – заявил он с нотой дерзости. – Вам нужен я.
– Кто ты такой, плешь тебе в бороду?! Как звать капитана, как называется ваша лохань, и чем докажешь, что вы не идовы пираты?
– Наш корабль носит имя «Пес на бочке», а все остальное ты прочтешь здесь.
Мужичок вытащил из внутреннего кармана конверт, с хрустом сломал сургучную печать и сунул вскрытое письмо командиру стражи.
– Чтоб ты облысел! – выругался командир,
