Но кабинет находился на пятом этаже, не могли же эти девушки влезть по отвесной стене? Да еще в таком виде пройти через весь город к дворцу архипастыря? Хотя раздеться они могли перед тем, как лезть на стену. Но тогда возникает вопрос, зачем они раздевались и как поднялись по гладкой и отвесной стене?
– Мамочка, забери меня отсюда! Они все злые! Они убили… – Листик бросилась к рыжей девушке и обняла ее, та успокаивающе гладила, как оказалось, девочку по голове.
Затем они вышли на балкон и превратились в драконов, девушка – в большого изумрудно-золотистого, девочка – в такого же, только в четыре раза меньше. Драконы стремительно ушли в небо.
– Люди – самый коварный, вероломный, кровожадный, злобный вид разумных. А еще они готовы убивать других и себе подобных из-за золота и власти, значит, они корыстные, жадные, не знающие сострадания… – Бронзововолосая замолчала и пошла к балкону. Встав в дверях, сказала: – Дальше продолжите сами, мне некогда.
Бронзовый дракон взмыл в небо.
Опомнившийся Ихелито закричал:
– Они ведьмы! Демоны! Сжечь их!
– Сначала догоните, – усмехнулся архипастырь и спросил: – Что это за история с мастером Лирамо? О чем этот мальчи… Девочка так возмущенно говорила?
– Мастер Лирамо мне задолжал большую сумму, но, к сожалению, погиб на дуэли. Его имущество отошло ко мне, естественно, слуга тоже…
– Насколько я помню, Листарио – ученик, – кивнул архипастырь, подходя к своему столу.
– Его положение не определено, и соответствующим судебным решением… Не подумайте, ваше святейшество, я бы поместил его в лучшую школу…
– Но уже как своего кабального слугу. – Архипастырь позвонил в колокольчик и кивнул словно соткавшимся из воздуха гвардейцам, указывая на старшего пастыря: – Взять!
– Не ради корысти, а во славу Единого…
– Неплохая комбинация, очень остроумная и изящная, но имеет один недостаток – она проведена без моего ведома, – усмехнулся ледяной улыбкой архипастырь и, дождавшись, когда Ихелито уведут, снова позвонил в колокольчик, но в другой. Появившемуся секретарю со скорбным видом сообщил: – Наш брат Ихелито впал в ересь, но после беседы со мной раскаялся и искупил свою вину.
Секретарь, изобразив на лице вселенскую скорбь, согласно кивнул:
– Такая беда, но заблудший брат осознал свою ошибку и предстал перед Единым, повесившись сегодня ночью.
– Это… – Архипастырь приподнял руку и пошевелил пальцами: – Не совсем достойно и неэстетично. Лучше яд. Да, яд. А еще выясните, кого Ихелито послал к Лирамо. Они не должны никому ничего рассказать: ни о замысле старшего пастыря, ни о том, что там видели.
Когда секретарь вышел, архипастырь вызвал начальника охраны и приказал позвать к нему гвардейцев, стоявших в наружном охранении. На вопрос – видели ли они что-то необычное, все гвардейцы, как один, ответили,
