его, чтобы посмеяться в лицо подобным образом.
Отточенным движением раскатал презерватив на члене, что подрагивал от нетерпения. К тому же, незнакомка продолжала ждать его с разведенными ногами. Как он развел, оставил – так и лежала.
Лишь за ним наблюдала, хотя что она могла видеть в темноте?
Его оскал?
Он лег на партнершу, расставив руки по ширине плеч. Подался вперед. Ещё… Но девочка заерзала, словно пыталась выбраться из-под него. Вот тут у Марка уже оскал появился настоящий.
Тяжело дыша, молодой мужчина замер и выдохнул сквозь плотно сжатые губы:
– Передумала?
Он не был уверен, что сдаст назад и сможет остановиться. Грудь распирало от убийственного коктейля, где страсть смешалась с вновь поднявшейся яростью. Ему не нравилось, что с ним играют. А с ним снова играли – именно так и никак не иначе он воспринимал происходящее. Его потряхивало от нетерпения, на лбу выступила испарина.
Он убьет Марту, если сейчас эта барышня включит заднюю.
– Нет… Конечно же, нет…
Она позволила лечь между бедер и войти.
Марк входил плавно, хотя потребность была иной.
Он уже понимал, что партнерша будет узкой, и всё же тягучее ощущение тесноты пронеслась по нутру, задевая и подхлестывая к дальнейшим активным действиям.
Она задышала часто-часто.
И впервые дотронулась до него.
Вцепилась в плечи, выпуская ноготки под кожу. Первым порывом Марка было оборвать её, рыкнуть, сказав, чтобы была осторожнее. Он терпеть не мог, когда оставляли следы.
Но тут… промолчал, лишь двинулся глубже, точно в небольшую отместку.
– Ах…
Да твою ж… Как узко. Горячо. Крышесносно.
Даже через презерватив он чувствовал её необычайно ярко. Она замерла, привыкая к нему. Подалась, прижалась.
И лицо близко-близко оказалось. А рассмотреть – никак. Марк даже зрение напряг, но уловил лишь общие черты.
Ругнувшись про себя и послав всё к черту, задвигался уже более яростно. Толчок и ещё толчок.
– Тише… Тише, пожалуйста.
– Тише?
Он мотнул головой, словно бык, не понимая, что от него хотят. Сердце грохотало в груди, оглушая.
– Медленнее, вернее, – её легкое дыхание касалось его шеи, и он не устоял.
Медленнее – так медленнее.
В таком ритме была своя прелесть. Девочка оказалась права – её надо чувствовать именно неспешно, тогда она открывалась.
Она отдавала, а Марк жадно принимал.
Каждое её движение навстречу ему. Её тихие стоны.
Он сотни раз занимался сексом. Было хорошо, было охрененно.
То, как чувствовалось сейчас, не подходило ни под одно определение. Его уносило при каждом толчке, при каждом проникновении.
Первой задрожала она. Сильнее вцепилась в его плечи и зашептала:
– Пожалуйста…
