хмуро взглянула на нее и ускорила шаг.
– Гунгнир, – прошептал Ося, – так называется копье Вотана, символ власти, главный атрибут военной магии. Представляешь, что значит для твоих приятелей Гитлера и Гиммлера наконечник Гунгнира? Вот карп и попросил Путци разыскать в развалинах эту железку и бросить в Одер, чтобы они никогда ее не нашли.
– Неужели твой мудрый карп верит в магическую силу какого-то Гунгнира?
– Не то чтобы верит. Просто на всякий случай решил подстраховаться. Конечно, трудно представить, что небольшой кусок металла обладает мощью миллионов пуль и сотен тысяч бомб, но мы с тобой видели, как самые нелепые мифы становятся былью. Все, нам пора. Ты отвезешь меня в аэропорт.
Габи взглянула на часы и охнула:
– Без двадцати шесть, надо еще заехать в гостиницу.
– Не надо. Мой саквояж в твоем багажнике.
– Разве? Ну да, я забыла.
Свой темно-синий «Порш» Габи оставила в квартале от министерства пропаганды. Они добежали минут за двадцать. Сев за руль, она отдышалась и спросила:
– Он успел?
– Кто?
– Путци успел найти Гунгнир и выбросить в Одер?
– Конечно. Только потом его и двух его верных друзей схватили агенты Гейдриха, которым срочно понадобились мертвые поляки для инсценировки нападения на радиостанцию.
Нескольку минут Габи молча вела машину, смотрела прямо перед собой.
– О чем думаешь? – спросил Ося.
– Еще месяц назад эта информация имела смысл. Разоблачение инсценировки… А сейчас некому передавать. Англичане и так все знают, но ничего не делают. Советы – союзник Германии.
– У англичан и французов договор с Польшей, они просто обязаны вмешаться, а союз Сталина и Гитлера – это ненадолго…
Его вдруг прошиб холодный пот. Они говорили в ее машине совершенно открыто. Раньше ничего подобного себе не позволяли. Шансы, что в новенький «Порш» фрау фон Хорвак успели установить записывающее устройство, равны нулю, но есть элементарные правила безопасности, их нельзя нарушать.
Они подъехали к аэропорту, вышли из машины.
– Давай тут попрощаемся, – сказал Ося, – не надо, чтобы лишний раз нас видели вместе.
– Да, ты прав. – Она посмотрела на часы. – Тебе пора.
– Еще есть минутка. – Он открыл багажник, взял свой саквояж. – Послушай, долго этот кошмар не продлится, немцы не хотят войны, это не четырнадцатый год, ты же видишь, никакого энтузиазма.
– Никто не хочет войны, никто, кроме одного сумасшедшего, и вот сегодня она началась.
– Война очень быстро надоест всему населению Германии, истощит ресурсы, вымотает нервы. А магическую железку они не найдут, это я тебе гарантирую.
Габи провела кончиками пальцев по его щеке и прошептала:
– Ося, как
