ьно сорвалась с дерева, хотела почувствовать боль, что-то почувствовать. Только вот сказать об этом вслух стеснялась.
Джонатан стягивает с себя футболку, вытирая мои трясущиеся колени, прижимает к ранам ткань. Его глубокие карие глаза тусклые и безжизненные, он слишком давно не спал, торопился ко мне. Он говорил, что переживал за меня, не мог сомкнуть глаз. Я с трудом узнавала в этом человеке своего брата. Он как заблудшая душа, с этим тоскливым взглядом, устремлённым к месту, где течение усиливается.
– Это тяжелей, чем я себе представлял. Мне сейчас так страшно, Лея. Что это такое, чёрт возьми? И как мы могли пропустить происходящее с тобой? – очень медленно он поднимается на ноги. Я рассматриваю его чёрные джинсы с потёртыми коленями, порванные в нескольких местах, цепочку, свисающую из кармана, скрывающую его любимые часы. – Ты их любишь, да? – вытаскивает старинную реликвию, раскрывает одним нажатием кнопки, поворачивая ко мне циферблатом.
Я молча качаю головой, наблюдаю, как замерли стрелки. Брат крутит маленький ролик, одобрительно хмыкая себе под нос.
– Они отсчитывали моё время, – он наклоняется, смахивая чёлку цвета воронова крыла с глаз, – думал, пока стрелки движутся, я жив. Мне становилось легче от их мерного тиканья. Он отдаёт их мне, крепко сжимая двумя ладонями и заглядывая в глаза. – Они перестали работать, будто угадали момент, остановились, и я застрял. – Джонатан заглядывает в мои глаза, всё, что в них отражается, – это боль. Почти такая же, как и моя, только усовершенствованная версия.
– Тик-так… время просачивается сквозь пальцы… – нежно поёт он. – Я знаю, ты понимаешь меня. Иногда твоя боль становится невыносимой, ты устанешь бороться. И тогда… – он оглядывается на реку, его пальцы сильней стискивают мои ладони, – начинаешь причинять себе боль. Отпусти ситуацию, плыви по течению, и страх исчезнет. Тебе понравится жить.
Смотрю туда же, куда и он, пугливо комкая ткань, впиваюсь в неё все сильней, испытывая дикий страх перед неизвестностью.
– Лея, – он приподнимает мой подбородок, – прости меня. Прости, что не был с тобой рядом, когда ты упала. – Наклоняется и целует меня в лоб, замирая в этом положении на несколько секунд. – Теперь я с тобой, ведь ты мой ангел.
– Джонатан, – мой шёпот практически не слышно из-за рёва ветра, он забирает свою футболку и идёт к реке. – Я хочу с тобой. Не оставляй меня. – Привстаю, но он усаживает меня обратно.
– Наблюдай, как тикают стрелки, и не двигайся, – указывает на часы. – Пусть это будет твоей точкой отсчёта. И пусть твоё время никогда не останавливается. – На его губах появляется лёгкая улыбка. – Посиди тут, пойду сполосну ткань, не хочу пугать родителей. Я на секунду. Ничего не бойся. Сколько раз говорил, поправь эти ужасные лямки от комбинезона, свисающие на твоих бёдрах, зацепишься и убьёшься ненароком!
Сосредотачиваюсь на стрелке, моё сознание полностью погружается в отсчёт, даже несмотря на всплеск воды и надвигающуюся грозу. Постепенно всё, что меня тревожило: шёпот камыша, громкие раскаты и бурные речные потоки воды – всё стало таким далёким и ненужным. Страх и нервозность отступают, и я с улыбкой отрываюсь от циферблата в поисках моего старшего брата. Мне надо сообщить ему, что я больше не боюсь. Только его нигде не видно. Соскакиваю с камня, цепочка часов выпадает из рук на песок.
– Джонатан? – произношу едва дыша.
Я не оставлю его. Надо сделать лишь один шаг, и мы будем вместе.
Глава 1
Моё тело раскачивается из стороны в сторону в такт нежной мелодии, пальцы танцуют по клавишам, останавливаясь только для необходимой паузы. Я наклоняюсь немного вперёд, закрываю глаза и полностью погружаюсь в себя. Всегда мечтала играть на фортепьяно. Переживаю, люблю, ненавижу, боюсь и яростно сражаюсь с самой собой. Оставив реальность за пределами этой спальни, я нуждаюсь в умиротворении. Мой измученный внутренний мир погибает в жизненной рутине. Воздух становится всего лишь деталью, вместо необходимости.
Музыка – мой кислород, моё спасение в этом мире. Лекарство от боли и забвения. С ней мне не нужны ноты, нет необходимости читать их и вспоминать, я слышу мелодию по-своему. Она проходит через меня, рождается во мне и умирает, вместе с моими разложившимися на мелкие частички эмоциями. Моя душа поглощает и проносит через себя каждую ноту, избавляя от мучений и страданий.
Пальцы лишь на миг замирают для плавного перехода и бегут по клавишам, играя заключительную часть. Ту, в которой я снова возвращаюсь в настоящую жизнь. Я будто бегу по туннелю, и каждый раз меня выкидывает на уже пройденный участок. Словно замкнутый, порочный круг. Я думаю, что уже нашла выход, выход из положения, только мне не суждено выбраться из своего плена никогда. И даже через много лет я буду погружаться всё глубже в себя, прятаться от самой себя, исчезать и возвращаться поломанной… Говорят, музыка исцеляет души, превозносит всё на другой уровень. Может, я всё ещё не познала истины,
