ощутить ее нежные пальцы, ладошку на головке члена и это дыхание у самого уха.
– Ты хоть сам себе иногда даришь разрядку? – внезапно спросила странная госпожа, и весь контроль пошел прахом.
Он испугался, растерялся и тут же кончил белой густой жижей прямо в ее ладонь, отчаянно посмотрел на ее пальцы, замершие на члене, и ошарашенно ответил:
– Мне таких приказов не давали.
Ему хотелось знать, сколько за весь этот день ему насчитал бы счетчик, но разум совсем сбился, а еще окончательно запутался в том, что можно, а что нельзя. Да и хотелось понять, как это – дать себе самому разрядку?
Витория рассмеялась, отпустив его. Это существо, кем бы оно там ни являлось, было очень милым. Она не могла это не признать, потому быстро активировала водную руну, очистив и свои пальцы, и еще горячий член, который держала, и только потом отступила к кровати, на ходу разуваясь и снимая с себя кружевные трусики, села на кровать.
– Можешь отпустить стенку и подойти ко мне, – скорее попросила она, чем приказала.
Говорить с Экатором как с рабом у нее совершенно не получалось, просто потому что она не могла воспринимать его, как раба. Как слугу, как подчиненного, как чудака – да, но не раба.
Экатор это смутно ощущал и это его пугало, потому даже украдкой смотреть на госпожу было страшно, но он действительно отпустил стену, хотя голова кружилась и делать этого совсем не хотелось, подошел к кровати и опустился на колени у ее ног. Если утром на них просто хотелось подольше посмотреть, то сейчас к ним хотелось прикоснуться губами, так чтобы это было похоже на ее едва уловимые, нежные и будоражащие сознание поцелуи.
– Тебе было хорошо? – спросила Витория, потрепав черные волосы демона.
Мысленно она уже думала, как бы сделать из него домоправителя и любовника в одном лице, чтобы не тратиться в столице на слуг и не беспокоиться о личной жизни, особенно потом, когда она поступит на службу.
– Да, госпожа, – ответил Экатор, чувствуя, как кровь ударила ему в лицо, а внизу запульсировал тонкий почти незаметный шрам, оставшийся на память от хвоста.
– Это хорошо, а теперь…
Экатор закрыл глаза. Почему-то ему казалось, что вот теперь точно все станет плохо, окажется, что все не так и все не правильно, и лучше бы господин Бочоро его забрал, а ведь может быть и правда лучше. Ему он был хотя бы нужен, а тут даже не понятно, что происходит.
Только Витория осторожно развела собственные ноги.
– У меня из-за твоих стонов все внутри горит, – призналась она, откидываясь на кровать. – Покажи, на что там способен твой язык.
Она все же приподнялась на локтях, чтобы посмотреть на реакцию демона, а потом опомнилась и уточнила:
– Только без фанатизма, учитывая его размеры, не…
Она умолкла на полуслове, когда на нее посмотрели строгие красные глаза, просто орущие: «страшная
