совершенно наоборот. В стране, как на дрожжах, вдруг неожиданно расплодились демократы и диссиденты. По Венгрии прокатилась волна антикоммунистических и антисоветских настроений, студенты стали толпами выходить из комсомола, интеллигенция требовала демократических преобразований, возникает «Кружок Петефи» и масса других диссидентских организаций, требовавших демократизации Венгрии.
Давайте зададимся вопросом: откуда при тоталитарном коммунистическом режиме могли взяться целые толпы демократов? К тому времени, как шеф венгерского МГБ возглавил страну, никаких демократов в Венгрии не наблюдалось (ибо он их всех пересажал, а многих и перестрелял по заданию тов. Ракоши), но стоило Э. Гере самому «встать у руля» – тут демократы как из-под земли вдруг появились, да еще и в огромных количествах.
Чтобы это понять неспециалистам, необходимо прочитать появившуюся в 1991 г. книгу А Экштейна «Дневник стукача» [28].
А. Экштейн, раскаявшийся бывший советский «стукач», в своей книге рассказывает о том, как в 1977 г., отбывая наказание в местах лишения свободы, он был завербован оперчастью колонии и стал агентом (сексотом, стукачом – называйте это как хотите), получил агентурный псевдоним «Назаров».
Агент «Назаров» стал тайно информировать оперуполномоченных о совершившихся и готовящихся правонарушениях; при этом, для повышения своего авторитета среди осужденных, ему разрешалось устраивать драки, употреблять и иметь безнаказанно наркотики, не работать, и даже, для повышения авторитета, он мог ударить сотрудника администрации (точнее, ему это предписывалось. – А.Ш.), после чего имитировалось его наказание, а авторитет и уважение среди осужденных повышались до небес. Несколько раз он подбрасывал наркотики другим заключенным, прессовал неугодных администрации и т.д. После освобождения из мест лишения свободы в 1989 г. Экштейн предложил свои услуги КГБ, и ему дали задание вступить в местное неформальное политобъединение в Таганроге и информировать КГБ о его деятельности, затем он информировал КГБ о деятельности других местных организаций демократов. Затем А. Экштейна замучила совесть (или по каким-то другим причинам), и он решил публично признаться в стукачестве.
Признался один, а сколько их таких – большой вопрос.
Генерал П. Судоплатов сообщает, что его жена также работала в НКВД, и «с 1934 г. в ее обязанности входила работа с сетью осведомителей в только что созданном Союзе писателей и в среде творческой интеллигенции»; у легендарного разведчика Н.И. Кузнецова, до войны работавшего в управлении НКВД по Москве, «была сеть осведомителей среди московских артистов»; профессор К. Гамсахурдиа, «являлся старейшим осведомителем НКВД»; в Новодевичьем монастыре «большинство служителей монастыря были тайными осведомителями НКВД» [21].
Ныне утверждается, что у бывшего министра безопасности России В. Баранникова был список из 2200 политических деятелей новой независимой России, ранее являвшихся агентами КГБ [5.4]. Т.е.
