настырно двигают Историю и не дают нам, кислым бабам, тихонько умереть в своем уютном уголке. При одном взгляде на такого типа сразу понимаешь: да, жизнь продолжается, надо спешить, рвать во все лопатки, строить планы, бороться. Спасибо вам, жизнерадостные оптимисты-головорезы! Не будь вас, мир давно бы уже перестал существовать.
Хочется по этому поводу сказать вам что-нибудь весомое и значимое. Что-нибудь… Что-нибудь по теме. Ну, например:
– Ты баран, Аюб.
– Не понял?
Самый главный человек в мире не готов к такому утверждению, ему кажется, что он ослышался. Подтверждаю:
– Ты баран и сын барана.
– Ты вообще понимаешь, что говоришь, женщина? – Ноздри горбатого носа хищно трепещут. – Ты знаешь, что я могу с тобой сделать за такие слова?
Этот мужчина «в авторитете», как у нас принято говорить. Он сильный, грозный и беспощадный, люди боятся и уважают его. И вообще, он мужчина – этим все сказано. Я – женщина, человек второго сорта. Вернее, третьего, потому что я, ко всему прочему, – вдова.
Но для Аюба и его людей я неприкасаемая персона. Потому что я – правая рука Деда. А этот уважаемый мужчина Аюб двадцать минут назад совершил непростительную глупость. Он, по простоте душевной, даже не догадывается об этом, но его глупость может стать причиной провала операции. Дед за такие вещи карает безжалостно.
– Самое большее, что ты можешь, – это поцеловать меня в задницу. – Я с ленивым презрением смотрю на дорогу, чувствуя, как щеку жжет наполненный жаждой мщения взгляд моего напарника. Напарник недолго косится на меня – ему тоже надо смотреть на дорогу, кроме того, он понимает, что я хамлю не просто так, от нечего делать.
– Я с нетерпением жду этой минуты, звезда моя. – Аюб, как по команде, гасит гнев во взоре, вкусно причмокивает губами и даже облизывается. Он и в самом деле давно хочет увидеть мою задницу. Будь его воля, он бы устроил мне веселое времяпрепровождение! – Ты только намекни… Скажи, а что я сделал не так?
– Мы два месяца потратили на этих парней, – терпеливо объясняю я. – Мальчишки – загляденье. Чистые, непорочные…
– Да, вы молодцы, умеете людей отбирать. – Аюб непонимающе хмурится. – И что?
– Мы их Кораном по самые уши накачали, – продолжаю я. – Хоть сейчас в медресе отправляй…
– Ну а я что сделал не так?! – теряет терпение Аюб. – Не тяни, женщина, говори прямо!
– А ты, сын барана, ничего лучше не придумал, как при Зауре старухе голову отрезать. Да еще со своими дурацкими шуточками…
– Слушай, хватит оскорблять, да! – Аюб досадливо морщится и стукает кулаком по баранке. – Он воин, мужчина! Такое на него не должно влиять!
– Ты одним движением своего ножа зачеркнул всю нашу подготовительную работу, – выношу я вердикт. – Он был готов. А ты за несколько секунд разрушил его веру в святость идеи.
– Так уж и разрушил! Тоже мне, святость нашла!
– Разрушил. Я
