style="font-size:15px;"> – А зачем усложнять? Надежда Васильевна, у нас же все нормально работало. Просто медленно стало работать. Видите, как все тормозит? Нормально работать нельзя. Не надо нам ничего менять, просто сделайте нам быстрее.
– Ну так медленно стало работать, потому что данных много. Поэтому надо переходить на «клиент-сервер». А так мы никогда не закончим, это тупик просто.
– Прошу прощения, – вмешался Виктор, – а почему бы не взять существующую инструкцию, не представить в качестве алгоритма и не проанализировать, в каких случаях документ зависает, и какие обработчики ситуаций поставить? А заодно и какие вмешательства могут понадобиться?
– Инструкцию представить как программу? – переспросила Надежда.
– Ну да. Это, собственно, и есть программа, управляющая, как говорят за границей, бизнес-процессом.
– Вы что же, хотите сказать, что наша инструкция не годится? – удивилась начальник отдела. – Это типовая инструкция, утверждена министерством.
– Для людей – годится. Но машина же тупая, она не по инструкции действовать не догадается, если надо.
– Надежда Васильевна, может, действительно так и сделать? А то мы с вами в третий раз встречаемся – и никак не можем поставить точку.
– Мы еще не пробовали так делать… Давайте мы обсудим это вопрос у себя, и я сегодня позвоню.
– Вот и прекрасно. А то вот работал у нас человек из АСУПа, так там просто обратишься к нему, и он сделает…
В коридоре Надя нагнала Виктора:
– Ну зачем вы это?
– Да я, собственно, помочь хотел. Эта Вера Афанасьевна замучает же вас доработками, дело знакомое.
– Можно же было сначала с нами переговорить, подготовились, проработали, начали со следующего клиента. А теперь кому поручать? В группе все завалены. А с Верой Афанасьевной я бы договорилась.
– Извините.
– Ладно. Я помчалась. – И она быстро зашагала по коридору в сторону лестницы, мимо рабочих, оттаскивающих строительный мусор в белых пластиковых контейнерах.
Безо всяких перекуров они закончили обжим еще до обеда. Работали наперегонки, помогая тем, кто подзадержался, чтобы как можно скорее добить работу и уехать. Виктор заразился этой гонкой; ему даже стали нравиться свои отработанные и четкие движения, как будто он показывал фокусы. Бело-оранжевый, оранжевый… ровно положим, выпрямим, чик – и в разъем-чик, теперь кримпами щелк – и готово, можно звонить и вешать бирочку. Весело бегала звездная дорожка зеленых светодиодов по серой коробке пробника, щелкали крышки пластмассовых коробов, отдельские радиоточки мурлыкали голосами секретовской четверки – призывали распахнуть окна ветру свободы.
Когда Виктор вернулся в центральный офис «Коннекта», первое, что он увидел, – это Надежду и Кондратьева.
– Виктор Сергеевич,
