кивнула, – вы от людей совсем не отличаетесь. Я когда с вами ехала, совершенно ни о чем не заподозрила.
Черноволосая паирика издала смешок, снова мелькнул окаянный язык:
– Я тебя, Аша, в первый раз здесь за столом увидела. Ты с Даум сюда ехала. Люди нас редко различают.
– Правда? – Даша с восхищением посмотрела на паирику. – А мне-то все кажется, почему у вас волосы длиннее стали? Вы, наверное, сестры?
– Мы родственницы, – сдержанно сказала Врид.
– Даш, а Даш, – Мари оперлась локотками о стол и с глубоким интересом рассматривала сестру, – ты кому мозги дуришь? Ты и наивненькая была, и трусливенькая, но уж дурочкой я тебя никогда не называла. Что ты нам зубки пытаешься заговорить? Знаешь, Врид, а моя сестричка очень догадливой стала. И свои собственные интриги плести вознамерилась. Дашка, ты удрать собралась, правда?
– Зачем? – паирика посмотрела Даше в глаза, и от этого взгляда начала кружиться голова. – С нами, Аша, хорошо. Разве нет?
Даша стиснула вилку. До чего же красивая тварь. Наплевать, что змея, наплевать, что явно гипнотизирует-очаровывает. Красивая.
– Перестань, Врид, – Мари взяла четырехпалую кисть подруги, – пусть по-честному будет, без магии. Она мне сестра. Хочу, чтобы поняла.
Паирика встряхнула головой, рассыпая черные локоны:
– Без магии. Твоя сестра слишком на тебя похожа. Жаркая.
– Это вы бросьте! – возмутилась Машка, очаровательно оттопырила нижнюю губу и хихикнула: – Дашка, немедленно перестань всякие неприличности думать! И что такое с тобой сделали эти воришки? И ты, Врид, перестань на малышку так смотреть. Пусть в себя придет. Сними с нее чары.
Паирика пересела на стул рядом с Дашей, бережно взяла за запястье. Девушка чуть не шарахнулась, – казалось, стоит змее тронуть, и сама Даша выкинет что-то бесстыдное, от чего потом всю жизнь мучиться будешь. Но прикосновение странным образом сняло то тяжелое и жаркое чувство, от которого так напряглись ноги. Рука у черноволосой была приятная, теплая, почти дружеская. С другой стороны села Мари, погладила по волосам:
– Что ты, малыш? Не психуй.
– Вы меня пугаете, – совершенно искренне пожаловалась Даша. – Не нужно так делать.
– Все-все. Это случайно. Ты просто Врид симпатична, – Мари чмокнула сестру в щеку. – Потом объясним, не волнуйся.
Даше хотелось заскулить. «Не волнуйся» – да?! Стало легче, но необъяснимое желание – пусть и черноволосая дарк поцелует в другую щеку, хотя бы и по-сестрински – никуда не делось. Вот он, ужас-то. Неужели Костяк это ощущение и называет «желанием»? Так и спятить можно. Была бы ты парнем, давно бы штаны порвались.
– Дашка, в себя приди! – приказала Маша. – Откуда такой темперамент?
– В голубях сухого фенне много, – прошипела Врид. – Ты же любишь, когда много кладут. Дитя не привыкло.
– Вечно что-нибудь у нас приключится, – Машка выругалась и
