– будто последний раз мылись неделю назад. И одежду приобрели в самом дешевом секонд-хенде.
В прежней жизни – благополучной жены, молодой, но перспективной телеведущей – Адель бы мигом сбежала из подобной компании. Но сейчас – если она уйдет – опять останется наедине. С тоской, угрызеньями совести. Воспоминаниями, как Гришка в больнице на какие-то мгновения вынырнул из предсмертного небытия. Взглянул на нее воспаленными, все понимающими глазами.
– Шестнадцать, – обрадовал после очередной сдачи крупье.
– Оставляй, – посоветовал сосед слева.
– Прикупай, – возразил дядечка справа.
– Найдите мне, пожалуйста, пятерку, – вежливо попросила Адель дилера.
– Жди, – мрачно усмехнулся первый игрок.
– Она пьяная. Ей должно повезти, – продолжил развивать тему второй.
И как в воду глядел: явилась пятерка.
– Да тебе надо по-крупному играть! – восхитился второй – тот, что оптимист.
А пессимист взглянул на нее со столь неприкрытой завистью, что Адель едва не расхохоталась. Они что, действительно считают, будто ее жизнь удалась? Лишь потому, что за несколько минут она стала богаче на десять долларов?!
Залпом допила кампари.
Играть, несмотря на «сумасшедшее» везение, расхотелось.
– Куда ты? Тебе ж карта прет! – ахнул первый мужичок, едва она поднялась.
А второй мгновенно плюхнулся на ее кресло – столь поспешно, что едва с ног не сбил. Когда Адель оглянулась, чуть смущенно пояснил:
– Место счастливое…
«Жаль, я не могу забыться в игре – как они», – грустно подумала она.
Уйти из чужого, совсем непонятного ей мира? Но здесь хотя бы светло, музыка, люди, и бармен участливо крикнул от стойки:
– Еще кампари?
– Давайте. – Переместилась к бару, устроилась на высоком табурете, заплатила за новую выпивку почти весь свой выигрыш. На глаза навернулись слезы – от пустоты, бессмысленности, беспросветности существования. А ведь ночь только наступает, и ей придется возвращаться в пустую квартиру, где во всех комнатах на нее скорбно смотрит с портретов Гриша, и снова не с кем будет поговорить…
Не удержалась, всхлипнула.
И вдруг услышала участливый вопрос:
– Проиграла?
Голос был мужской, приятный.
Обернулась: на соседнем стуле у стойки дядечка примостился. Ярко-рыжий, красномордый, лапищи волосатые. Но при этом совсем не страшный. Скорее, плюшевого медведя ей напомнил, огромного и бестолкового – китайского производства.
Адель против воли улыбнулась.
Дядька в ответ вдруг нахмурился. Отчетливо, медленно повторил:
– Про-иг-рала?
«Ну, точно заводная игрушка!» – хихикнула про себя она.
И весело откликнулась:
– Да с чего вы взяли?
Увидела его озадаченное лицо – развеселилась
