своими открытиями, чтобы выявлять трудноуловимые закономерности. Так и развивается наука, постоянно опираясь сама на себя.
Один из основополагающих принципов науки – у каждого действия есть следствие. Это, в свою очередь, подразумевает, что у каждого следствия есть своя причина. Убедившись в правильности теории, ученый хочет понять, почему происходит конкретное событие. Как только он примет как данность, к примеру, что солнце всходит на востоке, у него может возникнуть желание копнуть глубже, попытаться понять тайну этого феномена, задавшись вопросом: а почему оно всходит именно там? Потому что бог-солнце вытягивает его с востока на волшебной леске или потому что Земля вращается вокруг неподвижного Солнца именно в таком направлении? Допустив, что солнце действительно всходит с востока, ученый приступает к поискам более глубокого смысла этого явления.
С помощью различных инструментов и приборов, повышающих нашу способность к эмпирическому наблюдению (например, телескопа, усиливающего наше зрение), ученый может неуклонно углубляться в тайны материальной вселенной, понемногу собирать и накапливать информацию, пока не приобретет столько знаний, сколько доступно человеку.
Есть люди, которые отвергают научный метод, считают его мошенническим, искусственным, обманным. Науку они воспринимают как забаву дьявола, заговор с целью противостоять их религиозным убеждениям
Есть и люди, которые отвергают этот научный метод, отказывают ему в способности достоверно интерпретировать наш мир, считают этот метод мошенническим, искусственным, обманным. Науку они воспринимают как забаву дьявола, заговор с целью противостоять их религиозным убеждениям. Возьмем, к примеру, тех, кто придерживается иудео-христианской интерпретации происхождения Земли, известной также под названием креационизма. Такие «креационисты» отрицают эволюцию человека и его происхождение от приматов. Они отвергают идею о том, что Земля (как и жизнь) существует несколько миллиардов нет. Независимо от того, насколько их убеждения (например, что мир был сотворен за шесть дней примерно шесть тысяч лет назад) противоречат целым библиотекам тщательно задокументированных научных данных (полученных в результате применения той же методологии, благодаря которой у нас есть электрическое освещение и автомобили), эти люди утверждают, что верна именно их точка зрения. Как же они могут отвергать всесторонне подтвержденные данные и не моргнув глазом включать электрические вентиляторы, когда перегреются, или принимать антибиотики, когда болеют? Как могут сегодня пренебрегать любыми науками, а завтра охотно пользоваться их плодами? Как оправдываются, признавая такие медицинские технологии, как генная терапия или клонирование, и в то же время продолжая отрицать те самые эволюционные принципы, на которых построены эти достижения? В этом случае компромиссы невозможны. Надо либо принимать принципы науки и разума, либо всецело
