не хватало!
– Так! Стоп! – Он предупреждающе поднял руки. – Никто не волнуется! Никто не плачет! Ясно?
Она закусила губу, кивнула.
– Давай разбираться. Идет?
Снова кивок.
– Значит, так: я подобрал тебя вчера на дороге, недалеко от своего дома. Ты была, мягко говоря, не в себе. Пила что-то? Или дурь приняла?
Девчонка отрицательно мотнула головой. В ее глазах плескалась паника.
– Ничего не пила? – недоверчиво переспросил Макс. – Ну не знаю, трезвой ты не выглядела. Это раз, – он загнул указательный палец. – И еще ты была насквозь промерзшей – это два. Я тебя пожалел, привез к себе, разморозил как умел.
При слове «разморозил» девчонка стала покрываться багровыми пятнами, судорожно вцепилась в полы халата – застеснялась, наверное.
– Только не надо падать в обморок. Можешь быть уверена, ничего нового я вчера не увидел, – сказал Макс тоном прожженного ловеласа.
Если он рассчитывал успокоить девчонку, то расчет не удался. Кажется, ей стало совсем нехорошо.
– Эй, ты чего? – испугался Макс. – Хватит мне тут истерики устраивать! Я, между прочим, человек нервный. Я тоже расстроиться могу. И вообще, на твою девичью честь я не покушался, да я на тебя даже и не смотрел. Больно ты мне нужна от… – Он хотел было сказать «отмороженная», но вовремя прикусил язык.
Девчонка затрясла головой, рухнула в кресло перед ноутбуком, сжала виски руками, тихо заскулила.
«Не обошлось-таки без истерики», – подумал Макс, пристраиваясь на краешке стола и пытаясь заглянуть ей в лицо. Он даже хотел погладить ее по спине, но передумал. Как бы там ни было, в какую бы переделку она ни попала, это не его дело. У него хватает своих проблем. Незачем добровольно сокращать дистанцию. Он и так поступил сверхсознательно, спас незнакомую деваху от верной смерти, притащил к себе в дом. Дальше пусть уж сама как-нибудь, чай, не маленькая…
Девчонка всхлипывала, размазывала по лицу слезы, а Макс сидел на столе, смотрел сверху вниз на ее вздрагивающую макушку и не знал, как правильно поступить. Сохранять дистанцию становилось все труднее.
– Все, хватит рыдать! – сказал он, а потом вспомнил, что она глухонемая, и потряс ее за плечо.
У нее были красивые глаза – светло-карие, с зелеными крапинками.
– Не плачь! – громко, словно это что-то меняло, сказал он.
Девчонка закусила губу, вытерла слезы.
– Хочешь есть?
Она отрицательно покачала головой.
– Не хочешь. Ладно, тогда я сварю тебе кофе, и мы спокойно поговорим.
Спокойно поговорим! Ну и выдал! Как же он с ней поговорит, если она глухонемая?
– Ты любишь кофе?
Утвердительный кивок.
– А шоколадные конфеты?
Еще один кивок.
Макс уже спрыгнул со стола, когда она тронула его за рукав, быстро напечатала:
«Спасибо.
