будет больше месяца. Материалы будет присылать с курьером. Там, понимаешь ли, «репортаж с внедрением».
– Понятно, – разочарованно протянула Лариса, – а с чем связано-то «внедрение»?
– В курсе только ответственный. Знаю, что вопрос решился давно, Гунар поэтому уже три недели в отпуске. Чтобы правдоподобней все было…
Лариса вспомнила, что Гунар что-то такое говорил про какую-то контору, за которой давно уже наблюдает. Но она тогда слушала не очень внимательно – свои дела, дочка и, опять же, Костин.
– У нас отдел что-то совсем пустой, – бросила в воздух Лариса.
– Ребята на заданиях, а Сумарокова в командировке. Вчера в четыре часа утра уехала, уж не знаю почему, но только Илга предложила ей взять редакционную машину, а та отказалась. Георгий-то, сама знаешь, в Москве, – Лена оторвалась от своего материала, – уж не знаю, кто отвозил Сумарокову в три часа ночи на вокзал!
«Вокзал, опять вокзал – видимо, у всех вчера был день расставаний!» Лариса постаралась избавиться от подозрительности. Ей на минуту показалось, что именно Костин отвез на вокзал Сумарокову. Иначе почему он так рано оказался в ресторане, почему он повторял, что почти не спал ночью, почему он говорил, что очень счастлив?! Все это промелькнуло у нее в голове, но потом она себя одернула: «Вряд ли, почему он тогда не отправился домой спать?! А предложил мне прогулку на целый день!» Успокоив себя таким образом, Лариса еще немного покрутилась в редакции, отвлекая дежурных от их хлопот, и покинула редакцию в совершеннейшем душевном беспорядке.
«Славная она, и лицо такое хорошее, правильное, и фигурка. Все есть, но… ничего нет, – думал Вадим о вчерашнем дне. – Да, на фоне Лили все меркнут и кажутся «беззубыми», что ли. Как она на меня смотрела? Словно Дюймовочка на крота, безропотно. В ней чувствуется какая-то безграничная преданность. Если бы я захотел, мог бы воспользоваться правом «красивого человека», – думал Вадим о вчерашнем дне. Была у него такая теория, которую он озвучивал в тесном кругу близких приятелей. От этой теории попахивало дешевым ницшеанством, но самому Вадиму она очень нравилась.
– Видите ли, красивые люди – это особая каста. Им позволено все или почти все. Они не рискуют оказаться смешными или жалкими, они без страха и сомнений предъявляют свои права, будучи совершенно уверенными в их законности. Представьте себе некрасивого мужчину, который вздумал ухаживать за красивой женщиной. Он будет жалок! Красивый мужчина в этой ситуации станет героем, поскольку обречен на успех, даже в случае неуспеха. Красивым людям удается все – и власть, и творчество, и жизнь! И, что самое любопытное, красота определяет их мировоззрение. Она формирует их психологию, психологию победителя.
– Тем не менее в Спарте тебя бы сбросили со скалы еще в младенчестве, – как-то заметил его приятель.
– Это почему же? – встрепенулся неприятно удивленный Костин.
– А
