бежевый костюм в крупную тёмную клетку и такие же брюки. Единственное, что выбивалось из образа, был галстук нежно-голубого цвета с улыбающимся жёлтым утёнком посередине.
– Эм… да, вы приглашали меня на собеседование, весьма странным образом, – выдавил я, пытаясь собраться с мыслями, слишком непривычной была царившая тут атмосфера. Хотя, если связать её с теми событиями, которые происходили со мной на протяжении последних дней, то, в общем, не так уж и необычно. Серый будничный офис и строгий начальник в игрушечном галстуке, всё как всегда.
– Да, да, да. Извините за настойчивость, но нам нужно было убедить вас в необходимости явиться на собеседование, – улыбаясь, затараторил старичок, параллельно активно размахивая руками, словно ветряная мельница, и то и дело слегка подпрыгивая на месте. Признаться, почему-то в этот момент мне стало по-настоящему страшно за свою жизнь. Они здесь все ненормальные, что ли.
– Ты тут что, прописался? – донёсся знакомый слегка хрипловатый голос из-за спины, сопровождаемый грубым толчком, и в нашу занимательную беседу вновь вмешалась девушка в толстовке, внеся в неё ещё больше хаоса, смешанного с запахом крепкого кофе и сигаретного дыма. Прекрасно.
– Это Анна, наш администратор, – всё так же глупо улыбаясь, слегка прищурив глаза, затараторил галстук. – А это Марк, наш будущий смотритель неба, как мне бы хотелось считать.
Я сдержанно кивнул, стараясь не смотреть в сторону девушки, буравящей меня взглядом, настолько тяжёлым, что у меня невольно вспотели ладони.
– Давайте я введу вас в курс дела, – после недолгой паузы вновь вступил старичок, и не долго думая, ухватив меня за рукав пиджака, засеменил в направлении приоткрытой двери, за которой, по всей видимости, притаился его кабинет.
Я оказался прав. Это была небольшая комнатка, шесть на шесть, доверху забитая всяким хламом. Тут был и металлический шкаф для документов, покрытый облупившейся в нескольких местах и слегка выцветшей зелёной краской, и массивное кожаное кресло на колёсиках, по неведомым прихотям судьбы лишившееся спинки и одного колеса, вместо которого можно было обнаружить потрёпанный словарь Ожегова, прибывшего прямиком из тех замечательных советский времён, когда практически все книги на задней обложке помечались ценниками, сейчас кажущимися весьма комичными. В противоположном углу, на пьедестале из старых глянцевых журналов, восседал его величество вентилятор, за долгую жизнь лишившийся одного из трёх крыльев, но всё ещё бодро жужжащий и не думающий жаловаться на тяжёлую судьбу, нещадно его потрепавшую. Посреди комнаты, на самом почётном месте, находился стол. К сожалению, ничего больше по поводу этого совдеповского исполина я добавить не могу. Разве что толстый исцарапанный кусок оргстекла, водружённый на него сверху, могучим телом прикрывающий множество исписанных бумажек и пару пожелтевших от времени фотографий, чуть не выбил из меня ностальгическую слезу.
– Присаживайтесь, –
