Я никуда не тороплюсь! – В его голосе мелькнуло удивление, интерес, даже – радость (если, конечно, Алена правильно его понимала). – Я с удовольствием вас послушаю.
Это была ее стихия – сев за рояль, Алена моментально успокоилась, стала самой собой.
– Шопен. Скерцо, – тоном ведущей произнесла она. Пальцы коснулись клавиш – призывно и ярко прозвучали два аккорда вступления. Алену учили – чтобы достичь подобного эффекта, пальцы должны заранее над клавишами принять позицию этих аккордов… Теперь надо нажать педаль. Мрачное рокотание басов переходило в стремительное движение вверх. Следующий нисходящий каскад восьмых исполнила подчеркнуто ритмично. Сделала короткую паузу. И начала следующую часть скерцо – мечтательную, грустную, которая исполнялась певучим легато, отчего широкий диапазон звучания создавал впечатление пространства, воздуха…
Селетин, стоявший спиной к окну, удивленно смотрел на Алену.
«Надеюсь, господин исполнительный директор выдержит испытание классикой!..» – мелькнула насмешливая мысль.
Селетин выдержал, даже более того – удивление его постепенно перешло уже в изумление, смешанное с восхищением.
– Браво! – произнес он, когда последние ноты шопеновского скерцо растаяли в прозрачном зимнем свете. – Не ожидал…
– Благодарю, – церемонно поклонилась Алена.
– Послушайте, Алена… Вы же профессионал, да? Я угадал?
– Ага! – засмеялась она. – Раньше выступала с концертами.
– Но почему – «раньше»? А сейчас?
– Сейчас я работаю в ресторане, тапером. Развлекаю пьяную публику, как говорит моя подруга… С исполнительской деятельностью я покончила.
– Почему?
– Потому что… Вам это действительно интересно, Рома?
– Да, мне интересно. По-моему, вы талант.
– Вы разбираетесь в музыке? – быстро спросила она.
– Нет. Но такие вещи чувствуются, разве вы не согласны?
– Может быть, – пожала она плечами. – Впрочем, мне все и всегда говорили, что я талант. Только мне этого мало.
– Мало? – усмехнулся он. – Можно?
– Да, пожалуйста…
Селетин сел на диван, и Алена на вертящемся стульчике повернулась к нему. Судя по всему, в ближайшие несколько минут господин Селетин уходить не собирался – этот разговор, достаточно пустой, увлек его.
– Талантов много, Рома.
– Но это не повод уходить в таперы!
– Нет, повод! – засмеялась она. – Если я не могу быть лучшей, то пусть тогда буду никем. Я слишком люблю музыку…
– Ну так старайтесь, занимайтесь больше! – нетерпеливо воскликнул он. – В чем проблема-то?
– Что толку стараться? – пренебрежительно отмахнулась Алена. – С точки зрения техники ко мне претензий быть не может! Но по содержанию… Мне кажется, во мне словно какой-то огонь погас. И потом, надоело ездить с концертами по всей стране. Двадцать пять выступлений в месяц – был у меня такой период в жизни…
