несколько машин. Ко-Ю, предварительно проинструктированный у портье, выскочил из машины, обошел ее кругом, открыл дверцу Радницу и проследовал с ним в первый барак на проверку документов. Затем им вручили бланки с вопросами: имя, национальность, место рождения, какая сумма денег имеется при себе. У Ко-Ю денег не было, у Радница имелась тысяча западногерманских марок. Они подошли к другому столу и отдали заполненные бланки. Паспорта снова подверглись изучению. Затем обоих попросили открыть бумажники. Ко-Ю бумажником не располагал и нервно хихикнул. Лицо Радница по-прежнему хранило бесстрастное выражение. Он продемонстрировал внутренности своего отделанного золотом бумажника из тюленьей кожи. Радницу вручили четыре небольших купона красного цвета и препроводили в следующий барак. Здесь он обменял два западногерманских банкнота на пять марок – обязательная процедура, в результате которой коммунисты имели небольшой, но постоянный приток твердой валюты.
Выйдя из барака, они увидели солдата, подозрительно осматривающего «роллс-ройс» со всех сторон. Радница предупреждали, что досмотр будет тщательным. Так и случилось. Он отвернулся. Солдат с помощью Ко-Ю снял сиденья с «роллс-ройса», не спеша оглядел мотор и багажник.
В конце досмотра он установил под машиной широкое зеркало, взял фонарь и исследовал дно «роллс-ройса». Удостоверившись, что там никто не прячется, часовой разрешил проезд.
Радниц снова сел в машину. Ко-Ю повез его сквозь бетонный лабиринт до следующего пропускного пункта. Их паспорта снова внимательно изучили. Радниц протянул красные купоны, шлагбаум поднялся, и они въехали в Восточный Берлин.
– Слишком осторожные! – заметил Ко-Ю и усмехнулся.
Но Радниц был не в настроении выслушивать реплики шофера. Он бросил взгляд на часы. До встречи оставалось три минуты. Ко-Ю не нужно было ничего объяснять. Он находил дорогу безошибочно в любой стране мира.
Из всех шоферов, которые служили у Радница, Ко-Ю был самым ловким, умелым и сообразительным. А еще он был превосходным поваром, отличным камердинером и расторопным слугой, за что Радниц и платил ему соответственно.
С Фридрихштрассе «роллс-ройс» свернул налево, на Унтер-ден-Линден. Показались залитые светом Бранденбургские ворота. На большой пустынной площади они производили внушительное впечатление.
– Остановись здесь, – сказал Радниц, нажал на кнопку, и стеклянная перегородка поднялась между ним и Ко-Ю.
Когда машина остановилась, из тени выступил коренастый человек. Даже в неярком свете было заметно, что одет он убого – бесформенная шляпа, поношенные брюки, мешковатое пальто. Человек приблизился к машине. Радниц узнал его и открыл дверцу. Визитера звали Игорь Дузинский. Он уселся рядом с Радницем, и тот скомандовал в переговорное устройство, чтобы Ко-Ю ехал вперед, но не слишком торопился.
– Итак, друг мой, – обратился он к Дузинскому, – полагаю, что мы можем ставить точку. Вы понимаете, что
