в Турции возникло такое движение младотурок. И лидер появился – Мустафа Кемаль. Так вот сейчас потихоньку у них происходит национально-освободительная революция. И даже новое правительство сформировали в Анкаре. И оно не признало Севрский мир, так что перемены в Турции еще будут. Формально в Турции правит султан не существующей уже Османской империи. Этот султан, Махмуд Шестой, – совершенно незначительная фигура. Правительство султана заключило союз с немцами, таким образом Турция ввязалась в войну, где потеряла почти миллион человек и значительную часть территории! Это слишком много даже для терпеливых по-восточному турок. В стране зреет недовольство. Султанское правительство доживает в Турции последние дни, дай Бог, чтобы после национально-освободительной революции не последовал переворот, как у нас, в России… Вы заметили, Борис Андреевич, что мы все время говорим – «у нас, в России»? А ведь теперь это совсем не так. Нашей России не стало, процесс этот необратимый…
– Я согласен с вами, хоть Врангель и кричал войскам при эвакуации, что мы еще вернемся и победим. Все давно поняли, что он сам в это не верит.
– Оставим в стороне горькие слова, что если бы армию не продали и не предали генералы и союзники, то мы бы победили. Об этом теперь спорить нечего. Я согласен, что союзники, в том числе англичане, повели себя не лучшим образом. Они просчитались, потому что не знали толком России. Они думали, что большевики, не умея управлять, развалят страну и народ, голодный и нищий, смиренно, как когда-то в девятом веке, попросит прийти варягов и руководить. Они слишком поздно поняли свою ошибку – Гражданская война закончилась, и большевики удержались у власти. Надо сказать, что Черчилль, которого я глубоко уважаю за бескомпромиссную позицию в отношении Советов, был против вывода войск интервентов из России. Но Ллойд Джордж [2] задумал иную комбинацию.
Горецкий снова поднял бокал с вином и задумчиво посмотрел его на свет. Луиджи со своего места у стойки что-то крикнул ему и засмеялся. Полковник рассмеялся в ответ, выпил залпом вино, затем вытер белоснежным платком испарину на лбу и расстегнул верхнюю пуговицу на френче. Борис, приглядевшись к полковнику, с удивлением заметил, что он даже помолодел здесь, в Константинополе.
– Так я, с вашего разрешения, продолжу, – сказал Горецкий. – Союзники, конечно, вышли победителями, однако их ресурсы исчерпаны, население стран изнурено и пало духом. Интервенция в России, как я говорил, да вы и сами знаете, потерпела полный крах. И теперь Ллойд Джордж пытается достичь экономического соглашения с Советами.
– Вот как, – не удержался Борис. – Значит, пока мы воевали в Крыму, англичане уже договаривались с большевиками! Торгаши проклятые! Дождутся, что и у них революция будет!
– Вряд ли, – усомнился Горецкий. – Народ в Англии не тот, варварства в нем нет. И потом, отчего же вы не допускаете, что гибкий политик Ллойд Джордж просто решил употребить в борьбе с большевиками другое средство? Он надеется приручить Советы, достигнув с ними экономического соглашения. Мирное, так сказать,
Ллойд Джордж, Девид – английский государственный деятель, лидер либеральной партии. В 1916—1922 гг. – премьер-министр коалиционного правительства. Глава английской делегации на Парижской мирной конференции 1919—1920 гг.
