наканун Свтло-Христова воскресенья, священникъ пріхалъ къ тетушкамъ служить всенощную. Въ церковь же хала одна Матрена Павловна, старшая горничная Маріи Ивановны, чтобы святить куличи, и съ нею хала Катюша. Узнавъ, что Катюша детъ, Нехлюдовъ ршилъ, что и онъ подетъ къ заутрен, и онъ попросилъ у тетушекъ верховую лошадь и похалъ. Дорога была непроздная. Вода, снгъ и кое гд оголившаяся земля и грязь. Нехлюдовъ пріхалъ къ началу заутрени и прошелъ впередъ, гд стояли господа и среди нихъ Матрена Павловна и Катюша.
Только что кончился крестный ходъ, и начиналась обдня. Изъ алтаря вышелъ священникъ съ тройными свчами и заплъ Христосъ воскресе. Нарядные любители пвчіе запли съ причтомъ. Все было прекрасно, празднично, торжественно, весело – священникъ въ свтлыхъ ризахъ, и дьяконы, и дьячки въ стихаряхъ, и нарядные добровольцы пвчіе, и веселые напвы, и благословеніе священниковъ тройными, убранными цвтами свчами, и весь праздничный съ маслянными головами въ чистыхъ рубахахъ и новыхъ кафтанахъ и яркихъ кушакахъ праздничный народъ, прекрасны были и помщики, и помщицы, и старшина, и телеграфистъ, и купецъ, и становой, но лучше всего была Катюша въ бломъ плать и голубомъ пояс съ розовымъ бантикомъ на черной голов. Она видла его, не оглядываясь на него. Онъ видлъ это, когда близко мимо нея проходилъ въ алтарь. Ему нечего было сказать ей, но онъ придумалъ и сказалъ, проходя мимо нея:
– Тетушка сказала, что она будетъ разгавливаться посл поздней обдни.
Молодая кровь, какъ всегда при взгляд на него, залила все милое лицо, и черные глаза, смясь и радуясь, остановились на Нехлюдов.
– Слушаюсь, – только сказала она.
Въ это время дьячокъ въ стихар, пробираясь черезъ народъ, прошелъ мимо Катюши и, не глядя на нее, задлъ ее подоломъ стихаря. Дьячокъ, очевидно изъ уваженія къ Нехлюдову, обходя его, потревожилъ Катюшу. Нехлюдову же было удивительно, какъ это онъ, этотъ дьячокъ, не понималъ того, что все, что здсь да и везд на свт длается, длается только для Катюши, потому что она важне всего на свт, она царица всего.
Посл ранней обдни, во время христосованія народа съ священникомъ, Нехлюдовъ пошелъ вонъ изъ церкви. Онъ шелъ къ священнику на промежутокъ между ранней и поздней; народъ разступался передъ нимъ и кланялся. Кто узнавалъ его, кто спрашивалъ: кто это? На выход изъ церкви онъ остановился. Нищіе обступили его, и онъ далъ имъ денегъ, стараясь удовлетворить
