с какой? – Тэсори приподняла брови. – Эту ветреную особу зовут Удача. Я вижу, ты с ними общий язык нашла.
Покинув царство сладкой сдобы, Росарио и Эмьюз унесли с собой много всяких вкусностей. «Что не съестся, пригодится в дороге», – приговаривала тетка, складывая горячие пирожки в бумажный пакет.
– Мы разве не домой? – поинтересовалась девочка, когда исследованные улицы остались позади.
– Пока нет, – ответила та, не сбавляя шаг.
– А куда? – резонный вопрос.
– Увидишь, не порти сюрприз, – отмахнулась Росарио.
Для себя Эмьюз отметила, что терпеть не может все, что предполагает собой неизвестность или ожидание. Попытки угадать изматывают, а от назойливых мыслей только болит голова. Когда девочке начало казаться, что они так и будут бродить по городу, Тэсори остановилась и, поправив волосы, сообщила:
– Пришли!
– «Мадам Нидлз. Оденет с иголочки», – прочла вывеску Эмьюз.
– Ты же хотела платье? – Тетка осторожно подтолкнула девочку к двери.
Внутри ждало легкое разочарование: никаких платьев там не было, только многочисленные рулоны ткани всевозможных цветов и оттенков. На звук колокольчика вышла высокая костлявая женщина средних лет. Стоило ей увидеть Росарио, как деловую мину сменила по-настоящему радушная улыбка:
– Мария! – воскликнула женщина. – Снова в наших краях? Как поживает твой сын?
– Он умер, Марта. – Тетка едва заметно побледнела, а Эмьюз больно прикусила язык. – Давно.
– Прости… – Улыбка мгновенно слиняла с худого лица.
– Не будем об этом. – Самообладанию Тэсори позавидовал бы кто угодно. – Видишь юную леди? Ей нужно особенное платье. Это моя единственная племянница.
– Вы обратились по адресу. – Марта Нидлз достала из кармана аккуратного передника странный моток.
– Пройди с мадам в соседнюю комнату, ей нужно снять мерки, чтоб новое платье хорошо сидело, – скомандовала Росарио. – Я подожду тебя на улице.
Девочка послушно выполнила все, что от нее требовалось, тем более что это никак не мешало думать. Нидлз бубнила что-то себе под нос и скрипела длинным карандашом, в то время как Эмьюз вспоминала лицо на портрете. Похоже, Ческо был для тетки хоть и не родным, но очень близким. Кто его знает, может в этом и есть повод прятать подальше предметы, способные напомнить о нем? Что ж, любопытство удовлетворено окончательно, только приятного в том мало.
– Какой у тебя любимый цвет? – Девочка вдруг заметила, что Марта перестала возиться и уже какое-то время пытается начать беседу.
– Трудно сказать, – призналась она.
– Тебе уже шили что-нибудь на заказ? – не отставала портниха.
– Нет… скорее всего, нет, – настоящего ответа Эмьюз не знала.
– Тогда ты позволишь мне выбрать тот, который подчеркнет твою индивидуальность? – Последнее слово понравилось, и девочка кивнула.
Мадам
