так называется. Здесь когда-то жила злая лоухская ведьма. Ты разве не прочитал в книге?
– И это в честь нее назвали станцию? – удивился Алешка, уходя от ответа. И опасливо поинтересовался: – А сейчас она где?
Папа сказал, что злая Лоухи жила очень давно, в легендах и сказаниях.
– А чего она делала?
– Вредничала, в основном. Сеяла зло на земле, обижала добрых людей. Но они с ней справились.
– Навсегда? – спросил Алешка.
Мама засмеялась и сказала, что борьба добра и зла – вечная. И поэтому, чтобы зло не победило, нужно почаще совершать добрые поступки.
Например, вовремя ложиться спать, подумал я.
Алешка покивал головой, сделал вид, что все понял и отныне будет творить добро окружающим. Днем и ночью. Обязательно. Прямо сейчас. И усмехнулся маминой наивности.
И мы опять уснули. И тут же услышали папин голос:
– Пора, ребята. Высаживаемся.
Я глянул в окно. Там ничего не было. Одна ночь. Правда, светлая.
Поезд замедлял ход. Мы перетащили вещи в тамбур и изготовились. И вот поезд пошел совсем медленно. Но он и не думал останавливаться.
Папа распахнул дверь, спрыгнул на ходу и побежал рядом с вагоном. Он принял от меня Лешку, поймал его и поставил на землю, потом – маму, а после я стал быстро передавать ему вещи. Папа ловил их и складывал вдоль пути: четыре рюкзака, скатанная палатка, спальники, ружье в чехле, удочки, ведро… Наконец тамбур опустел, и я тоже спрыгнул на землю.
Медленно простучал мимо нас последний вагон.
– Шапку в поезде оставил, – задумчиво сказал вдруг Алешка, словно продолжая какой-то разговор.
Папа рванулся, в два прыжка догнал поезд, вскочил на подножку и исчез в дверях последнего вагона, а потом выпрыгнул уже из пятого. Подбежал к нам, оглядываясь на поезд, тяжело и растерянно дыша:
– Не нашел… Куда ты ее засунул?.. Где ты ее оставил?..
– Да не я, – сказал Алешка. – Тот дядька в майке.
Папа грустно посмотрел на него. Алешка опустил голову и стал смущенно ковырять носком ботинка щебень между шпалами.
– Скучно нам не будет, – уверенно сказала мама и вздохнула с улыбкой.
Поезд, будто ждал этих слов, загудел и начал, так и не остановившись, набирать ход. Мелькнул задними огоньками и исчез в ночи среди скал, как в тоннеле. Затих вдали стук его колес, к которому мы уже так привыкли. Уехала цивилизация. С немытыми окнами.
– Постой, – вдруг спросил папа Алешку, – а откуда ты знаешь, что этот мужик в майке кепку в поезде оставил?
– А он без кепки сошел. Из последнего вагона. Когда вы вещи выбрасывали.
Папа недоверчиво оглянулся. Оглядел пустынную местность.
– А где же он?
– Скрылся, – вздохнул Алешка. – В кустах. Сразу же.
Папа почему-то подбросил ружье на плече и встревоженно пересчитал глазами наше имущество, разбежавшееся вдоль пути. Проверил бумажник и достал из
