кары и взыскания безапелляционно на всех нарушителей порядка. Это объясняется тем, что выбор архонтов производился по благородству происхождения и по богатству, а из них-то и избирались ареопагиты. Вот почему это – единственная из должностей, которая остается пожизненной и теперь» (Arist. Ath. Pol. 3. 6). Если это так, то с мнением Р. Уоллеса трудно согласиться, поскольку ареопаг как совет аристократии изначально имел более широкие, в том числе политические, полномочия.
По-видимому, ареопаг избирал должностных лиц – коллегию архонтов. В «Афинской политии» находим следующее замечание Аристотеля: «В старину совет ареопага приглашал к себе кандидата и, обсудив в своей среде его кандидатуру, назначал на каждую из должностей подходящего человека на год, после чего отпускал его» (Arist. Ath. Pol. 8. 2). П. Родс полагает, что речь в этом пассаже, скорее всего, идет о процедуре проверки должностного лица (dokimasia)[58]. Но в процитированном отрывке речь идет именно об избрании архонтов, а не о проверке претендующих на эту должность. Согласно «Афинской политии», архонты избирались именно ареопагом. А вот в другом своем трактате – в «Политике» – Аристотель говорит, что архонты избирались народным собранием, в каковую процедуру Солон, по его словам, не внес никаких изменений: «…Солон, по-видимому, удержал то, что уже существовало прежде, а именно ареопаг и выборность должностных лиц, но демократию именно он установил тем, что ввел народный суд, где могут быть судьями все» (Arist. Pol. II. 1274 a 1–2, 15–17, здесь и далее пер. С. Жебелева).
Можно предположить, что право избирать должностных лиц было прерогативой народного собрания. Однако его роль в данный момент, скорее всего, была невелика, да и собиралось оно нерегулярно. При господстве аристократии и особенно в ситуации, которая сложилась в Афинах накануне реформ Солона, вряд ли могло быть иначе. Аристотель называл существовавшее в тот период государственное устройство олигархическим. «Надо иметь в виду, – пишет он, – что вообще государственный строй (в Афинах. – В. Г.) был олигархический, но главное было то, что бедные находились в порабощении не только сами, но также и дети и жены…Впрочем, и всем остальным он был тоже недоволен, потому что ни в чем, можно сказать, не имел своей доли» (Arist. Ath. Pol. 2. 2). Олигархия, которую Аристотель характеризует как крайнюю, будет уничтожена, по его словам, только реформами Солона (Arist. Pol. II. 1273 b 36–39). Существование олигархического режима позволяет предположить, что роль народного собрания и вообще выборных процедур была невелика. А если это так, можно предположить, что назначение предварительно избранных кандидатов на должности архонтов вплоть до реформ Солона, возможно, производилось советом знати. Во всяком случае, вплоть до реформы Эфиальта именно ареопагиты производили проверку претендующих на ту или иную должность (dokimasia), а по истечении срока их полномочий принимали отчеты (euthynai)[59].
Существенные изменения в процедуре избрания архонтов произойдут лишь при Солоне, когда каждая из четырех фил должна будет избирать по десять претендентов, дальнейшую судьбу которых решал жребий (Arist. Ath. Pol. 8. 1). Подобная процедура просуществовала,
