Димки имелся свой план. Он считал, что первым делом мы все, и девушки в том числе, должны хорошенько вооружиться и экипироваться. Он даже перечислил несколько точек, где это можно сделать: районный отдел милиции, управление службы судебных приставов, тир университета, магазины «Охотник» и «Динамо». Добытым оружием Димка планировал набить имеющиеся у нас автомобили: свою «Мазду», «Меган» Минтая и мою «десятку». Все, что не поместилось бы в машинах, он собирался спрятать в надежном месте, и лучше бы не в одном. «С оружием в руках, – обещал нам Димка, – каждый из нас станет боевой единицей, а наша компания превратится в грозный отряд – по крайней мере, в глазах простых обывателей». Димка рассказал нам про схроны, оборудованные в развалинах кирпичного завода, и про место сбора, куда должны были подтянуться его приятели с оружейных и выживательных интернет-форумов. Димка предсказывал, что через пару дней в городе начнется бандитский разгул. Он планировал как можно скорее сколотить свою банду – банду хороших людей.
Мне было смешно его слушать. Но сам я на тот момент ничего не мог предложить. Идея перебраться в дикую глушь еще не приходила мне в голову. У меня вообще никаких идей не было. Я лишь понимал, что прежде, чем планировать что-то, и уж тем более действовать, надо как следует во всем разобраться. А все, что мы знали, что видели: вымерший город, отсутствие электричества, тишина в радиоэфире, видеоролики на ютюбе и даже охваченные огнем, разбредающиеся по двору фигуры, – все это, скорее, рождало множество вопросов, нежели давало хоть какие-то ответы.
Это только Димке все уже было ясно. Я же никак не мог поверить в его теорию всеобщего внезапного конца. Как не мог поверить в предательство Кати.
– Надо кого-нибудь найти, – сказал я. – Ночью мы видели огни в окнах. Значит, в городе есть и другие люди. Они могут знать больше нашего.
– Эти твои люди завтра пойдут громить магазины, – недовольно заметил Димка. – Послезавтра начнут убивать друг друга. А к концу недели перестанут быть людьми.
– Нам только нужно немного подождать, – вкрадчиво проговорил Минтай.
– Я хочу к маме, – тихо сказала Оля.
В квартире уже ощутимо холодало. Выстывал весь дом. Ток жидкостей в его трубах прекратился, из проводов ушло электричество. Было удивительно тихо – как в деревне зимней ночью. Только в стояках канализации еще что-то шумело: шуршало и булькало.
Огромный восемнадцатиэтажный дом превратился в покойника с бурчащими гниющими кишками.
Тот долгий день, как я сейчас понимаю, многое для нас определил. Это был один из тех ключевых дней, когда мы должны были сделать некий выбор, влияющий на дальнейшее развитие событий. Такое встречается в некоторых компьютерных играх – ты разносишь из крупного калибра лезущих на тебя монстров, и вдруг все замирает, тускнеет, а на экране появляется надпись – куда теперь? Направо, налево? Бросим друга или попробуем отбить его у врага? Примем предложенную помощь или откажемся, опасаясь предательства? Поднимемся
