возмутился Алешка. – Я щенок?
– Только для нее, – успокоил его папа. – Для всех остальных – ты маленький и вредный хулиган.
А потом настало лето, и мы поехали на дачу.
Когда мы солнечным днем вышли из машины возле своего дачного дома, Гретка принялась от восторга скакать по траве, как весенний козленок.
– Телячья радость, – сказал папа.
– Детский восторг, – сказала мама.
И в таком восторге Гретка пребывала все лето. Она гонялась за птицами, находила и облаивала ежиков, самозабвенно купалась в пруду, подружилась со всеми окрестными собаками. Один соседский кобелек Шарик даже приносил ей свои игрушки – пустые бутылки из-под минералки, мячики и резинового слоника с отгрызенным хоботом. Это было, конечно, очень трогательно. Только вот приносил он ей игрушки, складывал под нашим окном и звонко лаял, вызывая Гретку на улицу… часов в пять утра.
Были, конечно, и другие проблемы. Несколько раз за лето Гретка пропадала – терялась, исчезала. В первый раз мы обегали весь поселок и всех расспрашивали, не видал ли кто нашу собаку? И все в один голос отвечали:
– Красненькая такая? Веселая? Только что была здесь. Во-он туда побежала. С нашим Шустриком.
И мы с Алешкой опять мчались «по следу». И бегали так почти весь день. А когда, усталые и расстроенные, вернулись домой… Грета встретила нас веселым лаем. Оказывается, все это время она спокойно проспала… в печке.
Печь мы, конечно, летом не топили, но как Гретка туда забралась да еще и прикрыла за собой дверцу, это осталось навсегда ее тайной.
А однажды, когда мы с Алешкой готовили в комнате удочки, мы услышали в сенях какие-то загадочные гулкие удары. Мы даже сначала испугались. А когда выскочили в сени, испугались еще больше. По сеням бродило какое-то небольшое чудище – наполовину собака, наполовину мамина лейка.
Оказывается, Гретке зачем-то понадобилось залезть в лейку. Влезла туда только голова и застряла, вылезти не смогла – мешала ей ручка. И Гретка бродила по сеням, стукаясь лейкой в стены, на ощупь отыскивая вход в комнату. А когда мы появились на пороге, она обрадованно тявкнула – будто кто-то сильно кашлянул в железной бочке.
Но не успели мы вытащить Гретку из лейки, как она тут же застряла под тахтой: не учла, что за это время уже подросла, и самостоятельно вылезти не сумела. И стала скулить, звать на помощь.
Алешка просунулся под тахту, перевернул Гретку на бок и вытащил ее за задние лапы. Она облизала его в благодарность и чуть было опять не исчезла в печке.
– Ладно, – сказал я, – лейку мы спрячем, а куда печку денем?
– Замок на дверцу повесим, – предложил Алешка.
– И сигнализацию установим, – подхватил я.
Но тут пришла с огорода мама и, не разбираясь, кто прав, кто виноват, набросилась на нас:
– Распустились! Это вам не игрушка! Это вам живое существо! Зачем вы ей печку на голову напялили? Зачем вы ее в лейку засунули? Бедная
