сделать меня аборт, когда я встречалась с Рауфом.
– А как я должен был поступить? Разрешить тебе рожать от этого нищего придурка?! – гневно спросил отец. – Чтобы ты сейчас умирала с голоду? Тоже мне, неоцененный гений. Где он сейчас? Бродяжничает в Германии. В какой-то музыкальной группе, бомж, без постоянного места работы и денег. Сначала решил стать художником, потом ударился в музыку. Ну как же! Талантливый человек талантлив во всем! А я скажу, что бездарь всегда и во всем бездарь. Тем более нищий бездарь. Ты действительно хотела себе такую жизнь?
– Такой не хотела. Я хотела счастливой жизни. Чтобы моя семья не была похожа на вашу с мамой. Чтобы не было дома постоянных скандалов.
– Просто ты отчетливо поняла: сказки закончились. Ты сама пошла на аборт после нашего разговора. Сама решила с ним больше не встречаться. А теперь обвиняешь меня? Неблагодарная дрянь.
– А за что я должна быть тебе благодарна? Ты разрушал все, к чему прикасался, – и Эсмира вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.
Дронго понимал, что ему нежелательно встречаться с дочерью хозяина, пребывающей в таком состоянии, и повернулся, чтобы быстро спуститься по лестнице. Но уже на первом этаже она догнала Дронго.
– Кто вы такой? – отрывисто спросила она. На Эсмире был брючный костюм бежевого цвета. Она была на голову выше брата. Густая копна каштановых волос, несколько вытянутое лицо, чувственные губы. Нос как у отца, с характерной горбинкой. Глаза серые, сверкающие от бешенства.
– Добрый вечер, – вежливо поздоровался Дронго.
– Вы новый охранник? – уточнила женщина. – Тогда что вы делаете здесь? Кто разрешил вам сюда войти? Почему не сидите на своем месте? Я прикажу вас уволить.
– Простите. Я не новый охранник. Я ваш гость. Мы приехали на день рождения вашего брата по приглашению вашего отца.
Она осеклась. Было заметно, что ей стало неловко за подобный выпад.
– Извините, – пробормотала она. – Вы, наверное, тот самый эксперт, о котором говорил отец?
– Очевидно. Меня обычно называют Дронго.
– Извините еще раз. Я решила, что вы новый охранник. Неудивительно с вашей фигурой и ростом, – сделала комплимент Эсмира. – И не обижайтесь. У меня сегодня не самое хорошее настроение. Вы, наверное, слышали, как я… как я разговаривала с отцом?
– Нет. Я только вошел в дом. Но все равно спасибо. Теперь буду знать, что мои параметры позволяют внушать уважение у хулиганов и всяких забияк.
Она сумела улыбнутся. Улыбка у нее была приятной. Хотя чувствовалось, что она еще не совсем отошла после скандала с отцом.
– Неужели вы не слышали, как мы спорили наверху? – с сомнением уточнила Эсмира.
– Не слышал. Я был рядом с домом. И только вошел, когда вы спускались сверху.
– Мы иногда громко спорим, – сказала Эсмира, словно извиняясь. Ей было не очень комфортно, что посторонний человек мог услышать детали их нервного разговора.
