не легитимная Савойская династия, а те же австрийцы. Когда после ломбардской столицы, союзниками была взята столица пьемонтская, и Павел I вместе с Суворовым намеревался реставрировать там Савойского монарха (Карла-Эммануила IV), австрийцы его в Турин просто не пустили: становилось окончательно ясно, что им было нужно лишь русскими руками вернуть себе власть в Италии.
Что касается соседней Ломбардии, то после ухода оттуда русской армии, австрийцы сначала вели достаточно либерально по отношению к итальянским подданным, хотя однако не обошлось – чуть позднее – без репрессий (тем не менее не сравнимых с кровавой вендеттой, учиненной Бурбонами, не без деятельной поддержки англичан, в Неаполе). Когда же сюда, уже в 1800 г., в Милан, после победы при Маренго, вернулись французы и город стал столицей марионеточной Итальянской республики, тут произошла смена элиты, и к рулю власти пришли профранцузские настроенные горожане. Многим, в том числе князю Альберико Бельджойозо, принимавшему у себя во дворце Суворова, пришлось уйти в тень.
В результате Второй реставрации (1815) австрийцы вновь пришли хозяйничать в Ломбардию, однако тут стали вызревать сильные патриотические движения – нация стремилась избавиться от чужеземной, пусть и просвещенной опеки. После окончательного падения австрийского правления в 1860 г., всё с ним связанное стало очерняться. В ту эпоху действия Суворова в 1799 г. стали многими трактоваться как «реакционные»: русская армия, освободив край от одних оккупантов (французов), утвердила здесь других (австрийцев).
Как же теперь итальянцы видят Итальянский поход? Именно такую задачу поставил составитель данного сборника, который привлек итальянских авторов, жителей тех мест, где шло победоносное войско Суворова. Выстроился полноценный маршрут: Фриули – Верона – Милан – Павия – Ломеллина – Турин, с соответствующими исследователями, которые изучили редкие региональные источники, краеведческую литературу, мемуары.
Помимо этой ценной мозаики, из которой сложилась панорама похода, важно было выявить мнение современных итальянцев относительно суворовской миссии. В целом они сходятся в освободительном – от французских оккупантов – характере похода, но не без оговорок насчет австрийских интересов и идеалов Французской революции, пусть позднее и преданных Наполеоном. В итальянской историографии возобладала следующая трактовка той эпохи: французская республиканская армия, хотя и не лишенная эгоистических национальных интересов, несла на Апеннины идеалы «свободы, равенства, братства», в то время как Австрия (и поддерживавшая ее Россия), воспринимается как оплот «реакционной» абсолютной монархии, притязавшей, к тому же, на итальянские земли. Характерный эпизод: когда в 2011 г. (в рамках уже упомянутого перекрестного русско-итальянского года) было решено передать в дар Турину бюст Суворову, городские власти сделали всё возможное, чтобы от этого уклониться. Один туринский коллега-историк на мой недоуменный
