приумолк, провалившись куда- то в глубины памяти. Затем вскинув брови, вздохнул и посмотрел на Зариму.
– Да. Осталась у меня в Орлеане дама… Хотя, зная ее тягу к кутежам, едва ли она осталась моей.
– А я редко пью. Только когда нет настроения петь, а господин Годо очень просит.
– Ты поёшь? – С искренним удивлением спросил Гаспар.
– Да, я немного играю на мандолине. Пою иногда для посетителей трактира. Хотя чаще я бываю на кухне. Говорят, что никто таких вкусных пирогов не печет. Я нарасхват. –Улыбаясь, кокетливо сказала она.– Господин Годо часто говорит, что трактир, только на мне держится.
– Убежден, что он тебе не льстит.– со смаком откусывая край пирога, произнес Гаспар.
– А хотите я и вам спою? –подскочив на стуле, оживленно спросила Зарима.
– Спрашиваешь?! –Вытаращив на нее свои карие глаза спросил Гаспар. –Хочу конечно!
Пышка, словно на крыльях выпорхнула из комнаты, и тут же вернулась сжимая в руках мандолину. Приняв артистичную позу, и игриво взглянув на Гаспара, она заиграла. Комната наполнилась мелодичной грустью.
Гаспар глубоко втянул носом воздух и стал слушать. Она запела. Голос Даримы, льющийся, звонкий и чистый поразил его до глубины души. Он был прекрасен.
Зарима пела о любви, грустной и не разделенной.
Бог и любовь, для истинного крестоносца были неразделимы, потому и вызвали в нем в эту минуту, настоящее буйство неистовых эмоций. Гаспар с трудом сдержал слезы. С годами он становился все сентиментальнее и это ему в себе не нравилось.
Когда Зарима умолкла, он протянул руку и взяв ее ладонь, нежно поцеловал.
– Это было Божественно.– Со вздохом признал он.
– Благодарю. Мне безумно приятно.– Смущенно произнесла она.
– Заримаааа!!– Раздался чей то голос снизу.
– Ой, ну все! Я побежала. Без меня на кухне уже беда.– Взволнованно и суетливо, сказала она, и по детски помахав Гаспару рукой, скрылась за дверью.
Крестоносец, доев виноградную кисть, поднялся с кровати. Слегка прихрамывая, он облачился в чью- то чужую одежду, оставленную рядом с кроватью, и на удивление пришедшую впору.
Тело Гаспара уже окрепло, и находиться в кровати он уже не мог. Выйдя во внутренний двор, он осторожно прислушался. Никаких подозрительных голосов, только кудахтанья кур и хрюканье свиней, доносившиеся из хлева.
Обойдя двор по кругу, рыцарь вдруг услышал чей- то торопливый топот, раздающийся за высоким деревянным забором.
Выглянув, Гаспар увидел мальчугана, резво вбегающего на крыльцо дома. Отворилась дверь, парнишка, что- то передал Зариме, и тут же шмыгнул в подворотню. Через несколько минут, Зарима показалась в дверях, выходящих во внутренний двор.
– Господин Гаспар, вам письмо. –Сказала она, протягивая крестоносцу клочок бумаги.
– Мне? Удивленно спросил Гаспар, и взял из рук Заримы письмо.
Бегло прочитав послание, Гаспар нахмурился.
– Что-
