го отца, императора Корнута Виктора III. Солнечные лучи лились через узкое окно, отбрасывая зайчиков на дорогущий ковёр, привезённый в дар иноземным султаном. Мебель слоновой кости была, как всегда, вычищена до блеска и, благодаря искусной резьбе, не выглядела громоздко. Потолок был украшен лепниной. Я бы многое перестроил в этих покоях, но они ещё не принадлежали мне. Ровно до сегодняшнего дня.
– Благодарю, отец.
– В конюшне тебя ждёт мой подарок – чистокровный арабский скакун, быстрый, как молния. Его зовут Август. Он станет тебе достойным другом.
– Благодарю, отец…
В душу закрались нехорошие сомнения. Я всегда искренне любил лошадей, особенно породистых, но, казалось, на свой двадцать первый День рождения я вправе ожидать другого подарка…
– Я читаю в твоих глазах разочарование, что, в сущности, доказывает, какой ты ещё мальчишка! Садись, – Приказал он. Я занял место на кровати у его ног, – Власть – это далеко не подарок.
– И тем не менее, отец…
Вошла служанка и подала прямо в постель поднос с чаем, омлетом и печеньем.
Пять лет назад отца ранили в бою, повредив позвоночник, и теперь он не мог ходить. С каждым годом правитель слабел, чах и телом, и умом. Хотя ему было всего сорок три года, он выглядел глубоким стариком, но, несмотря ни на что, не желал уступать трон единственному сыну.
Вместе с ним загибалась и чахла некогда великая империя Суоллиш. Мой прадед завоевал половину планеты, мой дед привёл экономику к процветанию, позволив занять государству лидирующее место на мировой арене. Отец был не столь силён в политике: он кое-как удерживал то, что досталось от предков, был, скорее, дипломатом, чем императором, и, в конце концов, женился по любви, игнорируя интересы государства.
Я не помню свою матушку: возможно, она была прекрасной женщиной, но я не имел возможности этого узнать – она умерла при родах. Отец же… ну, словом, он пытался заменить мне мать: был мягок, снисходителен и подчас немного жалок. Я не считал его ни сильным правителем, ни авторитетом, хотя временами и восхищался его добротой.
– Возьми печенье, Виктор, – Обратился он ко мне.
– Спасибо, отец.
Миндальное. Но сейчас даже оно не лезло в горло.
– Я обещал оставаться на троне до твоего двадцать первого Дня рождения, – Наконец, нарушил молчание он, – Не думаешь ли ты, что я обману твоё доверие?
– Не думаю, отец.
Я, всё же, откусил кусочек печенья. Взгляд янтарных глаз отца, окружённых мелкими морщинками, был устремлён на меня.
– Я рад, что ты веришь мне, Виктор. Скажи: какая, на твой взгляд, главная проблема королевства на данный момент?
– Слабый флот, – Без раздумий ответил я, – Мы непобедимы на суше, но на море наше положение шатко.
– Предположим, – С улыбкой, но без видимого одобрения кивнул отец, – Какая социальная проблема стоит наиболее остро?
– Детская смертность.
– Как ты можешь попытаться её исправить?
– Ужесточить экзамены в медицинских училищах, чтобы не допускать дилетантов к пациентам.
– Не думаешь ли ты, что проблема решится, подними ты зарплаты врачам или потрать ты деньги на более дорогие импортные лекарства?
– Эти деньги должны пойти на обучение военных и на постройку кораблей.
Отец шумно выдохнул, отставляя поднос на небольшой столик.
– Ты ничего не понимаешь, Виктор, – Он накрыл мою ладонь своей, – Я думал, к двадцати одному году ты станешь зрелым мужем, но таких мальчишек, как ты, свет не видывал. Я ещё на год откладываю своё отречение от престола.
Я положил печенье на поднос и встал.
– Так точно, отец. Как пожелаете, отец.
Не хлопнув дверью, я почти выбежал из покоев отца, сбежал по лестнице и понёсся так, что плащ едва поспевал за мной, развеваясь на ветру.
– Папашка опять капризничает? – Не замедлил с комментарием Северин.
Северин – мой лучший друг и названный брат, а к тому же мой одногодка. С внешностью парню повезло куда меньше, чем мне: при одинаковом росте, его телосложение было заметно более хилым, чем моё, рыжие волосы до плеч тонкие и выглядят грязными, сколько бы он их ни мыл, а лицо напоминает морду крысы, над чем Северин сам же открыто и насмехается.
– Он дал отсрочку ещё на год! – Пришёл в ярость я, – Он уже столько лет не может сидеть в седле, а всё пытается править! Хотя я мог занять престол ещё с пятнадцати!!!
– Тише, тише, – Озорно улыбнулся друг, – Он опять задавал вопросы, да?
– Главная
