где будут рубить ваш раскрасавиц лес. Говорят, у вас буки прямые и гладкие как свечи, даже жалко спиливать их.
– А мне ничего не жалко. На то они и растут, чтоб их пилить и делать из них мебель, – сказал Дискалюк. – Я представляю, наше дерево сверкает, где—нибудь в Испании в виде паркета на полу, и какая—нибудь донья босыми ножками ступает по паркету из этого дерева, а тут оно, ну что хорошего? Дожди льют, громы громыхают, зимой морозы пекут. Не выдерживает дерево такого испытания и во время грозы, при сильном ветре ломается, сохнет, гниет. Да и нам невыгодно. Дерево должно приносить доход.
– А ваши граждане не будут протестовать?
– Наши? Да что вы! Они даже не понимают, какие беды приносит им лес. Здесь пастбищ не хватает, сенокоса нет, скот кормить нечем. Чем больше мы вырубим леса, тем лучше. На месте вырубки в течение первых двух лет земляника растет. Я сам помню, собирал в детстве землянику на месте вырубленных лесов. Только, гдеже испанцы? Мавзолей, позови этих испанце, а то швед сбежит к чертовой матери.
Испанцы в количестве трех человек тут же появились, но они потребовали сначала осмотреть лес, и только после этогозаключать договор.
– О, кей, – произнес Дискалюк иностранное слово, которое испанцы поняли без перевода и радостно заулыбались
– Сит даун, плиз, – произнес Жардицкий, и испанцы тут же присели.
Тут и Дондуков появился с Йоргансоном. Дондуков держал проект договора в руках, а швед включенный прибор для перевода. Надо было проявить максимум осторожности. И Дискалюк решился.
– Мы этот проект рассмотрим в течение недели. А пока, если желаете, мой помочник Дондуков повезет вас в Тевшаг показывать лес. Я же отлучусь в… Мадрид на три дня. Этого требуют испанцы. Печать при мне, ручка тоже: подпишу, шлепну печать на договор и обратно в Рухов, – и протянул руку шведу.
– Твоя врет, – выдал переводчик, – взападных странах на договоры печать не требуется, достаточно подписи, – и швед тоже протянул руку на прощание.
19
Дискалюк завел джип, и они уехали в Кобелецкую поляну, где раскинулись великолепные лесные массивы, в основном ясеня и гладкоствольного бука.
– Дорогу надо будет починить, – заметил Виктор Дрезинович. – Впрочем, господа иностранцы сами починят. Мы им должны сделать небольшую скидку на каждый куб дерева.
– А сколько может стоить один куб гладкоствольного бука, как вы думаете?
– За границей, обработанный, упакованный в целлофан он может стоить тысяча долларов за куб.
– Ого! Так можно озолотиться.
– Но не забывайте, что здесь, как говорится один с сошкой, а семеро с ложкой.
– Как это понять?
– А очень просто. Павел Лазаренко должен заработать? должен. Я должен, что—то иметь? Должен, иначе меня бы здесь не было. Ваш Устичко должен карманы набить? А ты? А сами иностранцы? А налоговая служба, а служба безопасности, а милиция, а работники ГАИ? А работники
