он и пришпорил лошадь, тут же взмывшую в небесную высь.
А меж тем Веренс, не признавая дверей, мчался сквозь собственный замок. Ступни его ног едва касались пола, а иногда и вовсе не касались.
Будучи королем, Веренс привык относиться к прислуге, словно ее не существует вовсе. Так что в этом вопросе ничего не изменилось – став призраком, Веренс все так же не замечал слуг. Правда, те теперь не отступали в сторону, поэтому приходилось идти прямо сквозь них.
Дверь в детскую была выломана. Веренс вбежал внутрь. По полу были раскиданы мятые простыни.
Тут же он услышал частую дробь конских копыт. Бросившись к окну, король увидал собственную лошадь, запряженную в карету. Лошадь, отчаянно стуча копытами, вынеслась из двора замка. По пятам за ней скакали трое верховых. Прерывистое эхо прокатилось по брусчатке мостовой. Потом все стихло.
Король что было сил бухнул рукой по подоконнику, утопив кулак в плите по самое запястье.
Следующим действием Веренса стал прыжок из окна. На расстояние, отделяющее его от земли, ему уже было начхать. Опустившись во дворе, король полулетом-полубегом направился к дверям конюшни.
Спустя секунд двадцать было сделано очередное открытие. В скорбный список занятий, несовместимых со статусом призрака, следовало внести и верховую езду. Монарх, правда, исхитрился сесть в седло или, скажем так, сумел зависнуть враскорячку над землей, однако стоило животному, до смерти напуганному непонятным шебуршанием за ушами, во весь опор сорваться с места, как Веренс осознал, что сидит верхом на пяти футах прозрачного воздуха.
Тогда он решил пуститься в погоню на своих двоих, но, добежав до открытых ворот замка, столкнулся с воздушной решеткой, по густоте и вязкости не уступающей дегтю.
– Все это пустое, – услышал он за спиной печальный старческий голос. – Придется тебе обитать там, где тебя прикончили. Такова жизнь призрака. Уж поверь мне, я-то знаю…
Вторая лепешка, одолев половину расстояния до рта матушки Ветровоск, застыла в воздухе.
– К нам кто-то едет в гости, – промолвила матушка.
– Это ты определила по покалыванию в пальцах? – с чистосердечным любопытством воскликнула Маграт, которая черпала сведения о ведовстве по большей части из книг.
– Нет, по колебанию мембран ушей, – отозвалась матушка Ветровоск, покосившись в сторону нянюшки Ягг.
Тетушка Вемпер была в своем роде выдающейся ведьмой, однако вечно витала в небесах. Цветы, романтика и прочее в том же духе.
Теплый летний ливень начинял воздух клубящимися сизыми призраками, и потому яростный оскал молнии лишь слегка осветил вересковую поросль, спускающуюся по склону до самого леса.
– Неужто стук копыт? – сказала нянюшка Ягг. – Кому ж взбредет в голову заявиться в наши места такой ночью?
Маграт боязливо скользнула взглядом по склону. Овцепики там и сям были утыканы исполинскими обелисками, след происхождения которых терялся в дымке
