от времени нужно. Рисунки будешь скидывать мне, от меня же и будешь получать задания, это понятно?
Я неловко киваю. Насколько я понимаю, эта небольшая типография специализируется на детских книжках и раскрасках.
– Сейчас я скину тебе ТЗ, – цедит Дима сквозь зубы, он весь какой-то дерганый и нервный.
Мне в чат прилетает первое задание – нарисовать лису в поле с корзинкой грибов. Это меня пугает, я не рисовала семь лет, карандаш дрожит в моей руке и Дима бросает на меня недоуменные взгляды:
– Это вообще твои рисунки, которые ты прислала в портфолио? – спрашивает он
Я киваю, мой голос дрожит и срывается:
– Да. Только я рисовала их очень давно…
Я ужасно боюсь, что он сейчас укажет мне на дверь. Он хмурится, искать кого-то еще ему совершенно не улыбается:
– Рисовала, значит, вспомнишь, – решает он.
Последующие два часа я самозабвенно рисую лису, Дима придирчиво изучает сданный ему на проверку рисунок и остается доволен. Мы договариваемся, что я буду приходить в офис три раза в неделю, остальное время буду работать из дома. Кроме нас с ним в офисе еще работают две женщины-иллюстратора, им хорошо за пятьдесят.
Эта работа буквально вдыхает в меня жизнь, первую неделю я самозабвенно ночи на пролет рисую смешных ежиков, хитрых лисиц, страшных серых волков, дремучую чащу волшебного леса. Даже Дима удивлен такой прытью, теперь уже он кажется мне не таким противным как раньше, иногда мы пьем с ним кофе в перерывах и болтаем, оказывается, он младше меня на год:
– Я учусь в МГАХИ, поступил на бюджет сам, – он, похоже, этим ужасно гордится.
– А я в Бауманке на экономическом, поступила, конечно же, не сама, – ерничаю я.
Он слегка смущается:
– Родители помогли? – высказывает предположение он.
Я отрицательно качаю головой:
– Нет, мое обучение оплачивает один человек. Он на тридцать лет старше меня, и к тому же женат…
Дима сконфуженно замолкает, по его глазам я вижу, что он уже записал меня в девушки с низкой социальной ответственностью, впрочем, пусть думает, как хочет, по крайней мере, он не будет ко мне лезть, хотя он и забавный.
Работа заставляет меня даже забыть об Антоне, я меньше думаю о нем, меньше смотрю на него украдкой, конечно же, он это замечает и на перемене поддевает меня:
– неужели у нашей Ники наконец-то, кто-то появился. Что ж… – он многозначительно замолкает и улыбается, глядя мне в глаза.
Я отмахиваюсь:
– У меня появилась работа моей мечты. Вселенная услышала меня. Хотя парень тоже появился, – зачем-то ляпаю я.
Я внимательно смотрю на него, надеясь прочесть в его серых глазах хоть крохотную толику ревности, мне очень хочется думать, что для меня найдется хоть крохотный кусочек в его сердце, но он остается бесстрастен.
– Я
