посмотрел большущими зелено-желтыми глазами.
– Ох, кот, не спрашивай, – вздохнул я. – Тот еще денек. Зато я выбрался в люди. И обо мне написали комиксы.
Син запрыгнул на диван, с дотошностью криминалиста обнюхал журналы, поставил лапу на один из них и вопросительно мяукнул.
– Да-да, они самые.
Я взял «Следопыт» № 2, повертел в руках и спросил у кота:
– Что скажешь, приятель, найти мне этого Блипа или все-таки держаться подальше? Похоже, он тоже телепат. А ты уже в курсе, что произошло в прошлый раз, когда я пошел против своих.
Кот мяукнул.
– Думаешь?
Кот мяукнул снова.
– О том и речь, Син. О том и речь…
«Следопыт». Выпуск № 1
Серпейск… Сколько раз этот маленький достославный град становился героем криминальных хроник, объектом научных изысканий выпускников юридических школ, символом порока Южного Подмосковья эпохи «сытых нулевых».
Инкубатор полчищ наркоманов, последнее пристанище блудных девиц на пути по наклонной дороге в ад. Власть коррумпирована, полиция бессильна. Тромб Готэм-сити в аорте Центральной России.
Многочисленные церкви и храмы – как символ терпимости перед лицом Зла.
Вовсе не удивителен тот факт, что, помимо каждодневных гнусностей, этот пропащий островок безнадеги черным огнем приманивает существ, сотканных из незримых нитей мрака. Неописуемым мерзостям с неутомимым голодом до человеческих пороков, естественно, найдется чем занять себя тут.
Душная летняя ночь. Слепящие сполохи небесного электричества то и дело рубят черные чугунные тучи. Медленно, тягуче неспрогнозированный грозовой фронт окутывает ничего не подозревающий городок. Природный зверь вовсе не торопится орошать дождем безликие коробки, предпочитая сперва подразнить их резкими ветрами.
Запах озона уже витает в воздухе, как глашатай пожирателя миров.
С панорамы ночного Серпейска наш макрокосм сжимается до изображения старинного трехэтажного особняка. Мы видим плоскую крышу, вымощенную серой плиткой. Широкий белый круг окольцовывает смотровую площадку, и белая точка в его центре – как завершенность символа всеобъемлющего Абсолюта.
Мы видим женщину в черной сутане, подчеркивающей ее худобу. Буйный ветер терзает длинные локоны темных волос. Утробным голосом она выкликивает речитатив, демонический по своей природе.
Чуть в стороне, за пределами белого круга, женщину дожидаются двое ее приспешников: громадный, нечеловечески сильный Медведь и проворный и хищный Койот. Не смея шелохнуться, они бесстрастно наблюдают за ходом ритуала.
Наконец, с очередным разрядом молнии, женщина вскидывает к беснующимся небесам тонкие жилистые руки, в одной из которых зажат листок с аккуратной, черным по белому выведенной сигилой.
В исступлении, в опустошительном
