хмыкнул, но остался сидеть на месте, ожидая, пока женщина подойдет поближе. Вскоре сомнений не осталось, она направлялась прямо к нам.
– Здравствуйте, – голос у нее низкий с хрипотцой. Она сбросила с плеча сумку, выдохнула с облегчением и уселась рядом с Валерой.
– Вы директор? – спрашивает она.
– А вы отставшая? – в свою очередь интересуется Валера.
– Да.
– Как же вы добрались? – он разглядывает ее не смущаясь, скорее чуть раздраженно. Женщина успела обгореть, пока протопала семь километров. Плечи и живот стали малиновыми, солнце обожгло ей лицо и покрыло красными пятнами небольшую отвисшую грудь.
– Ничего, нормально, – отдуваясь, отвечает она, – только сумка тяжелая.
Советский сокрушенно покачал головой.
– Пойдемте, я вас оформлю. – Она поднялась поспешно, попыталась подхватить свою поклажу. Советский опередил ее.
– Там еще пакеты, – сказала женщина, – я бросила их на пляже. Сейчас сбегаю…
– Оставьте, – поморщился Советский, – я скажу, вам их принесут.
Они ушли, и только тогда я спохватилась, что так ничего и не узнала о фестивале.
– Ну, вот вам и начало фестиваля, – негромко сказала мама, чуть качнув подбородком в сторону. Мы все втроем повернули головы как по команде.
На берегу появилась странная и даже слишком живописная группа молодых людей, их головы были украшены длинными дредами, вокруг бедер – яркие шелковые куски ткани: желтая, красная, оранжевая… они направились в самый дальний конец бухты. Там они сбросили шелк со своих бедер и, совершенно не стесняясь наготы, бросились в море, оглашая побережье громкими криками.
– Растаманы в комплекте, – усмехнулась мама.
Как хорошо, когда человек слышит слова растамана.
Как хорошо, когда человек что-то слышит…
Пропела она.
Аня отвернулась, у нее покраснели щеки.
– Тр-р-р-р-р – а! – долгий, визгливый вопль одного из растаманов заставил нас вздрогнуть.
– Резвятся, – прокомментировала Ольга, – ну, вот, девочки, – сказала она нам с Аней, – а вы боялись, что будет скучно…
В этот момент Аня слабо пискнула, вскочила и быстрым шагом пошла прочь с берега.
– Ань, ты куда? – крикнула я. Но она не обернулась, даже прибавила шагу. Я уставилась на Ольгу.
– Что, вот так вот все плохо? – спросила мама.
Ольга покачала головой:
– Пуританское воспитание, ее до сих пор бабушка в школу водит и забирает.
– У, как все запущено…
– Да уж, – согласилась Ольга и поднялась на ноги, – пойду. А то как бы наша недотрога не начала звонить и не испугала родителей. Кто ее знает, что у нее в голове.
– И мы пойдем, – ответила мама.
К берегу подвалил перегруженный катер, высадил пассажиров с вещами и, радостно взревев, умчался.
– Прибывает
