уходить поодиночке; и так как Вийону не терпелось поскорее избавиться от соседства с трупом Тевенина, а остальные еще сильнее торопились избавиться от него самого, пока он не обнаружил пропажу денег, то, по общему согласию, поэт стал первым, кто вышел из домика на улицу.
Ветер праздновал свою победу, очистив небо от облаков. Вместо них остались лишь прозрачные, словно лунный свет тени, которые скользили в вышине, время от времени заслоняя собою звезды. Подморозило еще больше, а из-за обычного оптического обмана все вокруг стало выглядеть совсем по-другому, чем при свете дня. Спящий город был абсолютно неподвижен; собрание белых крыш, пространство, заполненное невысокими горками под мерцающими на небе звездами. Ну почему снег прекратился! Теперь, куда бы он ни направился, у него за спиной на сверкающих мостовых останутся отчетливые следы; куда бы ни направился, он будет привязан к домишку возле кладбища Сен-Жан; куда бы ни направился, он сам, своей тяжелой поступью сплетет веревку, которая свяжет его с преступлением и приведет на виселицу. У него в памяти вновь отчетливо возник косой, злобный взгляд покойника. Словно подбадривая себя, Вийон прищелкнул пальцами, выбрал направление наугад и отважно двинулся вперед по заснеженной мостовой.
Две картины предстали перед его мысленным взором: как выглядит виселица Монфакон сейчас, в столь поздний час ясной, ветреной ночи – это, во-первых; а во-вторых, вид мертвеца с остатками рыжих волос вокруг лысины. От обеих картин ледяной холод сдавливал сердце, поэтому Вийон все ускорял шаг, как будто таким образом можно было с легкостью избавиться от горьких мыслей. Время от времени он нервно оглядывался через плечо, но на улице, кроме него, не было ни души, и только ветер, выворачивая из-за угла, поднимал и нес с собой снег, который уже начал смерзаться в потоки сверкающей пыли.
Вдруг он заметил в дальнем конце улицы какое-то темное пятно и огоньки фонарей. Пятно приближалось, а фонари раскачивались, словно их несли шагавшие люди. Это был отряд стражников. И хотя они должны были всего лишь пересечь ему путь, Вийон решил, что будет умнее не попадаться им на глаза и скрыться, как можно скорее. Ему не улыбалось, чтобы его окликнули, а кроме того, он понимал, что представляет собой бросающуюся в глаза цель на снегу. Слева от него возвышался огромный особняк с башенками и портиком перед входом. Вийон вспомнил, что это здание порядком разрушено и уже давно пустует. Он сделал три шага и заскочил под портик. После улицы со сверкавшим снегом, там оказалось довольно темно. Он осторожно двинулся вперед, вытянув перед собой руки, и вдруг наткнулся на непонятную преграду, которая одновременно казалась твердой и мягкой, плотной и податливой. Сердце ушло в пятки, он отскочил назад и с ужасом вгляделся в темноту, пытаясь рассмотреть возникшее препятствие. Потом тихо рассмеялся, с облегчением. Это была всего лишь женщина, и к тому же мертвая. Вийон присел на корточки рядом, чтобы убедиться в этом. Тело женщины стало твердым, как деревянная колода. На ветру слегка трепетали обрывки кружевной наколки в волосах, щеки женщины были густо нарумянены. В карманах
