которых до этого времени ни одна армия не имела».
К концу октября 1916 года боевые действия закончились на всём протяжении русского фронта.
И к 1 ноября войсками Юго-Западного фронта было взято в плен уже около полумиллиона военнослужащих противника.
На это же время противник потерял свыше полутора миллионов человек убитыми и ранеными.
Алексей Алексеевич Брусилов невесело шутил по этому поводу:
– «Мы пленили столько солдат противника, сколько стояло перед нами в начале нашего наступления. А сейчас перед нами опять стоят свыше миллиона австро-венгров, германцев и турок. Следовательно, за время нашего наступления против нас было перекинуто свыше двух с половиной миллионов бойцов».
Кроме того, войска Брусилова захватили в качестве трофеев 581 орудие, 1795 пулемётов, 448 бомбомётов и миномётов.
Из-за таких огромных потерь была подорвана боеспособность австро-венгерской армии.
А ведь для отражения Брусиловского наступления Германия, Австро-Венгрия и Турция были вынуждены перебросить с Западного, Итальянского и Салоникского фронтов 31 пехотную и 3 кавалерийские дивизии.
И это спасло терпящую поражения итальянскую армию от полного разгрома, а также облегчило положение союзников в сражении на Сомме.
В итоге стратегическая инициатива окончательно перешла к Антанте.
Союзникам удалось добиться такого взаимодействия, при котором в течение июля – августа Германии приходилось направлять свои ограниченные стратегические резервы и на Западный, и на Восточный фронт.
Но и российские потери в этом сражении были не малые – более семисот пятидесяти тысяч человек, а это больше, чем первоначальный состав Юго-Западного фронта.
И это не считая моральных потерь, в том числе у высшего российского командного состава.
Алексей Алексеевич, подводя итоги наступления своего Юго-Западного фронта, записал в своём дневнике:
– «Из этого ясно видно, что если бы другие фронты шевелились и не допускали возможности переброски войск против вверенных мне армий, я имел бы полную возможность далеко выдвинуться к западу и могущественно повлиять и стратегически и тактически на противника, стоявшего против нашего Западного фронта.
При дружном воздействии на противника нашими тремя фронтами являлась полная возможность – даже при тех недостаточных технических средствах, которыми мы обладали по сравнению с австро-германцами, – отбросить все их армии далеко к западу.
А всякому понятно, что войска, начавшие отступать, падают духом, расстраивается их дисциплина, и трудно сказать, где и как эти войска остановятся, и в каком порядке будут находиться.
Были все основания полагать, что решительный перелом в кампании на всём нашем фронте совершится в нашу пользу, что мы выйдем победителями, и была вероятность, что конец нашей войны значительно ускорился с меньшими жертвами».
Но
