здесь за здорово живёшь!
Отстреливаться было невозможно- пулемётчик видел их отлично, и отряд и так потерял троих
– Товарищ командир, разрешите? – спросил матрос Кудреватов лейтенанта.
– Да, матрос?
– Вон, люк, канализация… Пойду, посмотрю, может, обойти можно гадов?
– Молодец… Если получится, "Славу" тебе у комбрига выпрошу…Гранат возьми, побольше. Да поменяй свою СВТ на ППС. С ним полегче там будет.
– Так точно, товарищ командир. Только пусть мне винтовку вернут, я с ней давно воюю.
– Ладно, прослежу. Иди уже.
Кудреватов переоделся в рванье, и замотав рот тряпками, что бы не стошнило, полез в заботливо открытый добрыми и улыбающимися товарищами люк. Спускаться по лестнице из металла было несложно, но запах пробивался и через тряпку. Что хорошо, канализация была галерейного типа, а не просто труба с нечистотами. Темно было, и только фонарь и спасал. По компасу взял направление, и шагами считал расстояние, что бы к немцам по -глупому не попасть. Следующий шаг чуть не стал роковым- попал ногой в ямку, и набрал полный сапог фекальных вод, так то теперь нога мёрзла и противно хлюпала. Кудреватов присел, снял сапог, выжал, как смог портянку, и выбил воду из голенища. Одел обратно- влажно, но получше, хотя бы не хлюпает в сапоге, да и не так холодно. Надо было пойти ещё шагов триста. Сложнее всего считать шаги. Тут получается всегда хуже, чем думаешь- когда такие дела, любой считает, что б побыстрее только всё закончилось, и вместо двух у любого получается десять. Ощупал автомат, и подсумок с рожками- всё отлично, и облегченно вздохнул. Опять глянул на компас- хороший, с подсветкой…
Недолго уж осталось, от греха выключил фонарь, шёл на ощупь. Кажется под локоть попалась железная лесенка. Матрос начал подниматься, стараясь не звенеть амуницией. Двадцать ступенек, а думал, что двести, пока уперся головой в чугунный люк. Фомку он не забыл, и легко приподнял и отодвинул чугунину в сторону, подтянулся на руках, и змеёй откатился в сторону. Дот был впереди, а чуть сбоку, окопчик, из бетона, с стоящим немецким солдатом. Финка из-за сапога сама легла в руку. Матрос пополз, не жалея и без того грязнющей формы, боялся что вонища выдаст его раньше времени. Он оттолкнулся, прыгнул, и моментально нанёс три удара ножом в шею, не отворочивая лица от хлещущей крови. Еще два удара в сердце для страховки. Кудреватов глянул на немецкую каску, и сам себе кивнул да и похвалил, и принялся снимать с немца комбез, стараясь затереть кровь. Глянул и плюнул от отвращения, весь вот был в кровище, не ототрешь. Залез в ранец, было там кое-что по мелочам, включая часы, перекочевавшие в мешок матроса. Парабеллум, мечта просто, отправился туда же, как и книга в толстом переплёте. Был там и чёрный шарфик, им морпех замотал себе горло и ворот немецкого комбеза. Немецкий MP-38/40 заменил ППС спрятанный под трупом.
Кудреватов поплёлся к бункеру. Фриц поднял руку, здороваясь с новым камрадом, но немец, тетеря,
