паузы. – Расскажи, что произошло.
– Он… – Кирин вздохнул, потер глаза и начал заново: – Он вкладывал мне мысли в голову – ужасные мысли, воспоминания. Некоторые из них – мои, но искаженные, другие – чужие. Мне никто не причинил вреда. Нет, вред причинял я – людям, которых я знаю, и тем, кого никогда не встречал. Я убивал их, делал с ними страшные вещи, и мне это нравилось. – Кирин охрип от ужаса. – Эти мысли все еще в моей голове. Эти воспоминания сохранились. Я не могу… Я не доверяю себе.
– Нет, – возразила Морея. – Нет, это ложь. Он обманывал тебя. Это не ты. Ты хороший. Тебе бы никогда это не понравилось.
Он рассмеялся, но его смех был похож на рыдания.
– Морея, ты знаешь меня всего несколько недель, и до сегодняшнего дня мы даже словом не перебросились. Неужели ты забыла, что произошло? Тебе кажется, что я не могу быть злым или мелочным?
Она отвела взгляд.
– А что, если это не уловка? Что, если это мои собственные мысли и я действительно обожаю мучить людей? Что, если он показал мне, какой я на самом деле?
– Нет! – запротестовала Морея. – Такой человек не запретил бы мне прикасаться к себе, чтобы позаботиться о моей безопасности. Я знала злых людей. Я знала людей, которые больше всего на свете любили слушать вопли своих жертв. Они не испытывают чувства вины, их не мучает мысль о том, хорошие ли они люди. Демон не пытался показать тебе твой истинный облик, а хотел навредить тебе – и выбрал отличный способ нанести тебе рану, которая еще долго не заживет.
Кирин неловко улыбнулся.
– Я буду молить богов о том, чтобы ты оказалась права.
Морея посмотрела на него поверх чашки с вином.
– Значит, он показал, как ты творишь нечто ужасное с незнакомыми людьми?
Он кивнул.
– Да. Но там была одна девушка… – Он нахмурился и умолк.
– О, прости.
– Это не то, о чем ты думаешь. – Кирин покачал головой. – Скорее всего, она не существует в нашем мире. Она выглядела так странно… Думаю, она не человек.
– Какой она была?
– Волосы у нее были либо черные, либо цвета крови – в зависимости от того, откуда на них смотреть… – ответил Кирин, когда повисло неловкое молчание. – И они шли одной полосой – от лба к шее. В ее глазах сверкал красно-оранжевый огонь. И у нее была странная кожа. Тело обычное, но руки и ноги черные, словно она в чулках и перчатках.
Пока Кирин описывал эту призрачную девушку, с ним произошла странная перемена; он устремил взгляд куда-то вдаль и немного расслабился. Страх, который заставлял его дрожать, немного отступил. Сам Кирин, похоже, этого не заметил.
Морея нахмурилась. Что сделал этот демон с бедным мальчиком?
– Такие волосы бывают у девушек из Джората, – сказала Морея. – Мой прежний хозяин однажды купил рабыню оттуда. Все убеждали его, что этого делать не стоит, что джоратцы – плохие рабы. Представили древних кланов, те, кто ведет свою родословную от джоратского бога-короля, они вообще уже не люди. В них есть что-то дикое; их не переделать, и сломить их невозможно
