это было не так. Мы попали в Глотку.
Корабль наклонился так, что половина неба превратилась во вращающийся вихрь. Водоворот был шириной в милю, и в его центре находилась бездна – возможно, вход в саму преисподнюю.
– О, Таджа, – прошептал я.
Мы вращались слишком быстро, и казалось, в любую секунду можем потерять равновесие и рухнуть в пропасть. Ветер трепал меня так, словно хотел лично туда отправить.
Цепляясь за канаты, я дополз до главной палубы. Тераэт балансировал на руле: одной ногой он уперся в старнпост, другой ногой правил кораблем. Одна рука находилась у него за спиной, а вторую он выставил вверх, считая на пальцах. Водоворот и ураганный ветер, похоже, беспокоили его не больше, чем вода – рыбу.
Это меня разозлило.
– Не знаю, может, ты не заметил, – завопил я, перекрикивая шум, – но в корабль вцепился кракен!
Тераэт кивнул.
– Она хочет, чтобы мы ее подвезли. Она знает, что водоворот порвет ее на куски, и думает, что ее единственный шанс уцелеть – это поехать вместе с нами.
– Она знает? Она ДУМАЕТ?
– Разумеется, она же дочь богини.
– Зря ты мне об этом напомнил. – Я осмотрелся по сторонам. – Капитан Джувал прижался к лестнице, которая вела к кубрикам, и, возможно, молился. – Мы выберемся?
– Три, – сказал Тераэт и выставил еще один палец.
– Наверняка мы что-то можем сделать. Когда выйдем из водоворота, кракен разорвет нас в клочья!
– Пой.
– ЧТО? – завопил я.
– Аукционист сказал, что ты учился музыке! – крикнул Тераэт. – Так пой. Пой, словно от этого зависит твоя жизнь!
– Как нам это поможет?
– Четыре! – Тераэт выставил еще один палец.
Корабль вращался все быстрее и шел все выше по краю. В какой-то момент нас выбросит обратно. Мысль об этом должна была меня утешить, но я помнил про скалистые отмели Мерзости, которые ждали нас на севере. Если мы не выйдем из водоворота идеально, нас разобьет в щепки.
– ЗАЧЕМ мне петь?
– Так ты разбудишь Старика.
– А я думал, что это ПЛОХО!
– Всегда есть шанс, что тебе удастся его позабавить. Пой уже!
– Меня никто не слышит! Я кричу, но едва слышу сам себя!
– Он тебя услышит. ПОЙ! – Тераэт выставил сжатый кулак. – ПЯТЬ!
В «Разорванной вуали» мне приходилось петь в странных ситуациях, но там я обычно развлекал клиентов, а не боролся со страхом неминуемой смерти. Кроме того, камень на моей шее стал горячим, обжигающе горячим.
Я выбрал первую песню, которая пришла на ум, потому что именно ее я в последний раз исполнял на публике. Мне показалось странным, что я пою, не аккомпанируя себе на своей арфе «Валатэе».
Я поведаю вам историю
О четырех братьях,
Красном, желтом, фиолетовом и синем,
Которые когда-то
Владели
