Нечеткий худощавый профиль, рука, сжимающая ремешок простенькой сумочки. Другая фотография сделана спустя секунду. Профиль превратился в анфас, очертились выступающие скулы, безупречный нос, глубокие морщинки в уголках рта, дешевенькое колье из галантерейной лавки… Женщина вышла из-за елочки и сразу обнаружила, что в нее «стреляют». Брови, частично выступающие над очками, свелись в одну линию. Женщина хмурилась. Ей это не нравилось.
– Замечательно, – ядовито процедил Вернер. – Куда ни плюнь – везде любимый женский пол. Мы обхитрили целую банду недоумков и жгучую красотку-атаманшу. Объясните только, зачем? На кой ляд нам это надо?! И что нам делать с днем рождения?
Обида за несостоявшееся празднество уже рвалась из груди. Ситуация требовала немедленного разрешения.
– В общем, так, – строго распорядился Максимов. – Плакать и рвать последние волосы мы не будем. Разберемся позднее. Никакой полиции – похихикать можно и самим. Представляю, как обрадуются в районке. Сущий позор на мою дурную голову – подставиться под криминальный шмон! Даю установку – полчаса на наведение порядка – всем гуртом и не стонать – и живо за стол, пока водка не закипела! Забыли, что мы тут не просто так страдаем?
– Слова мужа, – одобрил Вернер. – Умница ты наш, Константин Андреевич…
Он приполз домой в двенадцатом часу ночи, усталый, пьяный, как бригада грузчиков. Провожали Екатерину, а потом, надеясь достойно завершить вечер, притормозили у двери с надписью «Круглосуточно», которая почему-то не желала поддаваться. И колотились в нее аккурат до приезда патрульной машины. «Все нормально, мужики, – объяснил протрезвевший Вернер высунувшемуся сержанту. – Дежурный охранник любит продавщицу, им некогда. Охотно подождем». Патрульных разобрало любопытство, они вышли из машины и тоже принялись долбиться в запертую дверь. Вылез перепуганный охранник в расстегнутой униформе. В отделе продавщица судорожно подтягивала бретельку от бюстгальтера. «А ведь и впрямь, гляди-ка», – удивлялся рядовой патрульно-постовой службы – выходец из отдаленного степного села. «Есть еще женщины в русских киосках», – соглашался сержант. Несомненным плюсом явилось то, что никто не пострадал. Патруль отоварился по «льготному тарифу», сел в машину и укатил нести опасную и трудную службу. Детективы взяли, чего хотели. Выходя последним, Максимов слышал, как за спиной захлопнулась дверь – видимо, ночные работники недоделали чего-то важного…
При виде мужчины, держащегося за перила, Маринка не поверила глазам.
– Ну, ты и дал дури, папахен… – прошептала она с восхищением. – Знаешь, у тебя такой вид, словно ты не прочь из последних сил обнять все человечество!
– А что? – оживился Максимов. – Это, между прочим, цитата… Погоди, сейчас вспомню… – Покачался, вспоминая. – «Мне хотелось бы обнять все человечество, поделиться с ним своей любовью, согреть его и отмыть от скверны современной жизни…» А знаешь, кто сказал?
– Не
