бегло прочитал их. Чернявого звали Ахмед Саитов, блондина – Борис Шемберас.
– Скажите, – глядя Филиппу в глаза, спросил Шемберас, – а нефтью ваша фирма торговать не может?
Его английское произношение было вполне сносным. Филипп выдержал взгляд с холодным британским спокойствием и сказал, усмехнувшись:
– В Голландии можно торговать всем.
Ахмед Саитов тут же подозвал официанта, заказал коньяк и велел принести третью рюмку.
– Это хорошо, что ваша жена знает русский, – сказал он. – Кстати, откуда она его знает?
– Этого требует наш бизнес, – ответил Филипп.
– А как вас зовут? – спросил Шемберас.
– Фил Голби, – не моргнув глазом ответил Филипп.
Дальше пошел ничего не значащий треп. Россияне спросили, есть ли у него дети, был ли Фил в Москве. Он ответил, что никогда не был, да и жена была там всего один раз, поэтому оба мечтают съездить в Россию. Когда была допита бутылка, Ахмед Саитов, которого Филипп окрестил про себя чеченцем, как бы невзначай спросил, трудно ли в Голландии зарегистрировать иностранную фирму.
– С иностранной есть проблемы, – ответил Филипп, – для нее нужен определенный уставной капитал. Но совместное предприятие открыть очень легко.
Внимательно слушавший Филиппа Ахмед посмотрел на Шембераса. Тот прикрыл глаза, и Саитов, чуть улыбнувшись, сказал:
– Послушайте, Фил, а не хотели бы вы создать вместе с нами фирму по продаже в Голландии российской нефти?
Филипп откинулся на стуле, провел холодными пальцами по неожиданно вспотевшему лбу. Он сразу вспомнил Москву и витавший в воздухе запах дележа огромной страны. Теперь ему предлагали принять участие в этом дележе. У него задрожали руки и, чтобы этого не заметили собеседники, он скрестил их на груди. Выждав долгую паузу, медленно произнес:
– Торговля нефтью – дело серьезное. Даже очень серьезное. Я должен посоветоваться с компаньонами. Запишите мой телефон в Харлеме. Через два дня я вам сообщу.
Шемберас достал маленький блокнотик, аккуратно записал номер телефона и сказал:
– В Голландии мы проездом. Завтра улетаем в Россию, но вернемся сюда через десять дней.
– Прекрасно, – ответил Филипп. – Через десять дней мы сможем говорить об этом уже конкретно.
В этот же вечер, позвонив Наде Хольман, он уехал в Харлем. Она не пригласила его на квартиру, а повела в небольшой ресторанчик, расположенный недалеко от дома, в котором жила. Филипп откровенно рассказал ей о встрече с россиянами и неожиданном предложении. У Нади был быстрый аналитический ум. Она сразу оценила ситуацию и сказала:
– Тебе надо легализоваться в Голландии.
– Как? – спросил Филипп. – С советским паспортом этого не сделаешь.
– Давай думать, – сказала Надя.
Филипп почувствовал, что его начинает бить дрожь. Огромное счастье было на расстоянии вытянутой руки, его можно было
