Тан и пошел в дом.
Сторож с лязгом запирал позади дверь и тихо ругался.
В большой комнате было темно, слышалось сонное сопение. Стараясь не шуметь, Тан прошел в свою комнату. Здесь наткнулся на стол и споткнулся. Пытаясь удержаться на ногах, задел рукой свечу, и она упала на пол. Он нагнулся, нашарил на полу свечу и поставил ее обратно на стол. Пока искал свечу, его глаза привыкли к темноте, и Тан, разглядев кровать, подошел и лег.
Хотелось заснуть, но сон не шел. Было душно. Подушка казалась словно набитой камнями. Через некоторое время Тану надоело лежать с открытыми глазами, глядеть в темноту, и, поворочавшись, он решил выйти на улицу.
Он снова прошел через большую комнату и вышел на порог.
Во дворе воздух показался прохладным и свежим. Тан глубоко вдохнул воздух и сел на ступеньку. Где-то недалеко выл шакал. Хрусталь ночного неба искрился звездами. Над горизонтом висел полумесяц, а рядом горели две яркие звезды.
Дверь скрипнула, и кто-то вышел из дома. Тан покосился – это был Доброгнев. Он вздохнул:
– Ты, что ли, Тан?
– Я, – сказал Тан.
– А чего не спишь? – спросил Доброгнев.
– Плохо мне, – сказал Тан.
Доброгнев тронул его за плечо.
– Пододвинься, я рядом сяду.
Тан двинулся, освобождая рядом место. Доброгнев сел, и от него повеяло жарким телом.
– Ты горячий, словно из бани, – заметил Тан.
– Нет у них тут бань. А в их мыльницах толком-то и от грязи не отмоешься, – проговорил Доброгнев. – Домой мне уже хочется.
– И мне, – сказал Тан. – Но нельзя нам возвращаться – поручение мы не выполнили.
– Выполнили, – возразил Доброгнев. – Пока тебя не было, приходил от князя Словена человек, он сказал, что решение о переселении он принял. На тридцатый день он выходит. Нам надо готовиться вести их.
– Значит, мои труды были не напрасны? – проговорил Тан.
– Не напрасны, – сказал Доброгнев.
– Это Вольга нам помогла, – догадался Тан.
– Желание богини Макоши было решающим, – сказал Доброгнев.
– А я ее обидел, – проговорил Тан.
– Богиню?
– Нет – Вольгу.
– У тебя с Денепрой ничего не получилось? – спросил Доброгнев.
– Откуда ты знаешь про Денепру? – вяло удивился Тан.
– Это все знают, – проговорил Доброгнев. – Хоть ты и таился, а в дружине всех видно насквозь.
– Ага, – сказал Тан. Чувствуя желание поделиться горечью обиды, он начал откровенно рассказывать: – Я полюбил Денепру с первого взгляда. Но, не зная, как к ней подойти, я нанял служанку храма Макоши по имени Ластивка, чтобы она свела меня с ней. И вот сегодня она выполнила поручение, привела меня в дом, где была Денепра. Думая, что она ждет меня, я начал ее обнимать и целовать. Она в темноте спутала меня со своим женихом Данавом. И надо же было такому случиться – в этот момент в дом вошел Данав. Увидев происходящее,
