наоборот поспешил разглядеть всё своими глазами и сделать пару заметок в тетради. Он ходил по чердаку с умным видом, бормотал что-то себе под нос, скрипел полом, стучал по стенам, искренне пытаясь найти причину таинственного ночного стука, пока я стоял около люка, слегка пошатываясь от нарастающей головной боли. Спустя пару минут Серёжке надоел чердак и он, разворотив палкой кучку пернатых трупиков, недовольно хмыкнул и полез вниз по лестнице, я поспешил за ним.
Дед, что ругал нас из окна, сидел около подъезда в протёртых штанах, дырявом сером свитере, старых чёрных сандалиях и с дымящейся сигаретой в зубах. Я заметил его издалека и уже приготовился к очередной старческой нотации, но случившееся далее меня крайне удивило. Серёга приблизился к нему, сел рядом и, уставившись на соседа грустными глазами, спросил:
– Дед Гена, а ты по ночам хорошо спишь? – Спешу заметить, что данный вопрос заставил меня в какой-то степени похолодеть от страха, уж очень странно он звучал от одиннадцатилетнего мальчишки.
– Хорошо сплю, – по-доброму усмехнулся дед. – А почему бы мне не спать?
– А я вот плохо сплю, дед Гена, – проигнорировав вопрос старика, произнёс Серёжа. Скрестив руки, он прижимал свою тетрадку к груди и слегка постукивал пальцами по зелёной обложке. – Ты вот живёшь у себя внизу и не слышишь того, чего слышу я.
– Чего это?
– А вот, – Серёга раскрыл тетрадь где-то на середине и ткнул пальцем в одну из недавних записей, – сам посмотри, у меня всё записано. Я ложусь спать поздно, поэтому всё слышу, что ночью происходит. Уже ровно… – он пролистал вперёд несколько листов и продолжил: – Ровно девятнадцать дней я слышу, как кто-то стучит на чердаке!
– А ты больше телевизор смотри, там и чертей по углам видеть начнёшь, чудак! – Дед, улыбаясь во все жёлтые от многолетнего курения зубы, потрепал собеседника по волосам.
– Ничего смешного! – обиделся Серёжка. – Стучат-то по часам! Как начнут в час ночи стучать, так и продолжают до двух тридцати, каждый раз по-разному: то минуту не останавливаются, то по полчаса тишина, а потом опять начинают. И стучат в разных местах, но шагов не слышно, просто тук-тук, – он постучал кулачком по лавке рядом с собой.
– А друг твой, – сказал дед, – тоже слышит? – и, не дождавшись ответа, продолжил, обращаясь уже ко мне: – тебя как зовут то?
– Витя, – тихо ответил я.
То ли его неопрятный внешний вид, то ли манера общения отталкивали меня – не знаю, уж очень страшным мне казался этот добродушный старик.
– А я Гена! – он улыбнулся и протянул мне руку.
Я поморщился, но руку пожал. Геннадий сказал мне: «садись!», слегка похлопав ладонью по лавочке. Мне пришлось бы выдумывать какой-нибудь нелепый повод отказаться, если бы в разговор вдруг не вмешался Серёга:
– Он
