часто. Она на дух не переносила Веру, ей не нравилось в ней все, начиная от голоса и заканчивая отношением к ее единственному сыну. Любые семейные встречи и разговоры за столом, так или иначе, превращались в поле брани. Чтобы не говорила Вера, ее слова свекровь воспринимала в штыки, в каждой фразе Раисе Ивановне мерещился подтекст, оскорбляющий ее чувства. Не в силах молчать, она тотчас отвечала невестке хамством, отчего появлялась враждебная атмосфера, отравляющая всех собравшихся.
Анатолий Степанович знал, что у жены такой же эгоистичный и упрямый характер, как и у его сына. Он много раз выражал ей свое недовольство, просил больше так не делать, держать свою неприязнь внутри, но ненависть к Вере была выше возможностей самообладания Раисы Ивановны.
– Толя, как думаешь, как такое могло случиться с Филиппом? – спросила Раиса Ивановна, чтобы разбавить молчание.
– А как случаются падения при полете на параплане у опытных спортсменов? Таких случаев уйма и никто не знает точную причину.
– А я ведь тебе говорила, что не надо поощрять полеты Филиппа… я знала, что рано или поздно этим закончится…
– Рая, да полно тебе! Можно подумать, от одного моего слова что-то бы изменилось. Филипп всю жизнь себе на уме. Ты только вспомни, сколько мы с ним намучались в его подростковые годы? Помнишь?
– Конечно, помню! Такая нервотрепка разве ж забудется…
– Согласись, все же занятия спортом – это лучше, чем его прошлые увлечения, соседствующие с криминалом. Ты только вспомни, как мы его из полицейских участков вытаскивали…
– О том, что спорт лучше даже речи не идет, но ведь можно было выбрать велоспорт, атлетику, футбол…
– Рая, ты мало в этом понимаешь…. Когда взмываешь в небо и ловишь эту свободу, раскованность и легкость, то навсегда влюбляешься в полеты на параплане. Чтобы не происходило дальше, уже тяжело лишить себя возможности повторить полет. Это как другая реальность – парение в невесомости, чувство крыльев за спиной…
– Да что с тобой говорить, ты такой же одержимый парапланом, как и сын! – разозлилась Раиса Ивановна.
– Как ты знаешь, я не летаю уже много лет, но понимаю, почему сын так любит параплан…
– Мы все видим последствия. Андрюше надо строго на строго запретить даже думать о полетах, не хватало еще и ребенку перенять эту семейную страсть к экстриму!
– Андрюша еще маленький, он не понимает этого…
– Вот и не надо ему этого понимать, зато жить будет долго, – недовольным голосом отрезала Раиса Ивановна.
– Уже светает, – сменил тему Анатолий Степанович. – Тревожная выдалась ночь.
– Да уж, – вздохнув, согласилась Раиса Ивановна.
***
Как только Анатолий Степанович и Раиса Ивановна вошли в зал ожидания в больнице, они увидели Веру, оживленно беседующую с каким-то мужчиной. Она была так сильно увлечена разговором с ним, что даже не заметила пришедших родственников мужа.
– Вот бессовестная! – не выдержала Раиса
